— Сокол не может быть другом своей добычи, — туманно отозвался хан, так что было не понятно, кого он называет добычей.
— Все в твоих руках, хан. Сегодня ты и народ твой — злейшие враги царства моего. И потому, если не договоримся, твердо намерен я за обиды прежние вам сторицей воздать! Изведу людоловов под корень! Веришь, что могу?
— С тебя станется.
— Хочешь того или будем договариваться?
— Что ты предлагаешь, русский царь?
— Тут или война, или мир. Ты ведь муж просвещенный, Джанибек. Поди прикинул уже чего и как. Вот давай, сам озвучь. Да только не мелочись, смотри, я этого не люблю.
— Думаю, желаешь ты себе ханство мое забрать.
— Хм, да, желаю. Тебе это не по сердцу? Что готов взамен предложить? Говори, ты же хан — правитель, а не кукла султанская.
— Я сам, мои калга и нуреддин, все беи и мирзы можем поклясться тебе, царь, что отныне и до веку не будем ратиться с тобой и с царством твоим.
— Звучит хорошо, да только велит тебе султан и побежишь. А коли откажешься, разом заменят другим, кто будет посговорчивей.
— Я готов платить тебе выкуп.
— Нет у тебя столько денег, Джанибек, — сразу отмахнулся я от такого наивного проброса, — ну, раз других вариантов у тебя нет, послушай, теперь, что я скажу.
Подчинять своей власти не стану, вассальной присяги не требую. Крымское ханство признаю независимым. А вот договор о вечном мире и союзе против турок и прочих врагов — это обязательно. И еще поклянетесь за себя и потомков не искать вреда России и народу моему, и отрекутся от служения оттоманской порте. Все земли, какими в Крыму владели турки, останутся за мной. Глядишь, часть их, вот хотя бы и Кафа — могут под твою руку перейти. Еще обеспечишь полную свободу беспошлинной торговли русским и мекленбургским купцам и нашим кораблям, я же дам право татарским подданным торговать в Азове. А коли случится война с турками, приведешь войско нам на подмогу по первому зову. И наши войска из Керчи случись у вас с турками война придут к тебе на подмогу. Силами не меньше трех тысяч стрельцов или солдат и двумя десятками орудий полевых. А также и флот российский всемерно примется помогать в обороне от османов.
За нами остается Керчь, Тамань и весь Таманский остров, а на западе Крыма — Балаклава, Инкерман, Ахтиярская бухта и вся долина до речки Бельбек по старой границе турецкого санджака. Земли вокруг Азова, не только те, что допрежь за турками были, но и на 60 верст на восток и юг — до реки Ея и на запад триста с гаком верст до самой реки Молочной и от нее дальше на север до Днепра.
О «подарках» и «поминках» из Москвы забудьте навеки. Всех полоняников — освободить. Всем христианам невозбранно разрешить выехать в Россию.