— Этот твой рот. Такая страсть и решимость. Если все получится, ты сможешь делать для нас с тобой удивительные вещи, — от ее самодовольного взгляда мне снова стало не по себе. Она облизнула губы, и у меня внутри все перевернулось. — Я хочу заполучить тебя, Мэйсон. Создать из тебя нечто великое. Но это возможно только в том случае, если ты полностью передашь мне себя.
— Ты совсем больная, мать твою?
— Нет, милый. Просто дальновидная. Целеустремленная, если хочешь. И ты нужен мне, чтобы преподать всем самый важный урок.
Лилиан была сумасшедшей. И я мог обойтись без нее.
«Я выйду отсюда и найду свою сестру. Мы убежим, а потом я буду оберегать ее, пока со всем не разберусь».
— Ну, что скажешь?
— Я не собираюсь тебе ни с чем помогать, черт подери. Где моя сестра? — я четко выговаривал каждое слово, а потом вновь ударил по столу, привлекая внимание нескольких посетителей и заключенных.
Лилиан даже бровью не повела. Лишь стряхнула с руки несуществующую пылинку.
— Знаешь, бедняжке Эвелин, должно быть, тяжело сейчас. Ведь ты застрял здесь. А она все прыгает от одной неблагополучной приемной семьи к другой. Сейчас Эвелин в особенно жутком месте. А мне бы так не хотелось, чтобы с ней что-то случилось.
Я вскочил на ноги и перегнулся через стол, обхватив руками ее прохладную плоть. Однако меня слишком быстро от нее оторвали, не дав убить Лилиан прямо сейчас. Схватившись за шею, она перевела дыхание.
— Ты проклятая сука! Я убью тебя, если с ней что-нибудь случится! — меня едва удерживали двое массивных охранников.
Лилиан поднялась и схватила сумочку.
— Жаль, что мы не смогли прийти сегодня к соглашению, Мэйсон. Может, несколько месяцев в новом учреждении заставят тебя взглянуть на все по-другому. Ты подумай о моем предложении, — после этих слов она развернулась и ушла.
Я был так взбешен, что попытался вырваться, лишь бы побежать за ней. Готов был выколоть ей глаза пальцами, если она не скажет, где сейчас Эвелин. Однако в следующее мгновение мою спину прошиб заряд тока, пробежав по всем нервным окончаниям в теле, и я упал на пол.
— Не смей делать ей больно, мать твою! — провыл я, в голосе уже не было той силы, что секунду назад.
Я увидел, как черные туфли Лилиан исчезли в дверях, а потом на их месте появились так хорошо знакомые мне ботинки. Мой любимый охранник.
— Соберите его документы. Государство должно научить этого парня следить за своим языком, — в следующий миг он со всего размаху ударил меня ногой, отправляя в черноту забвения.
*****
Шесть месяцев спустя…
Тюрьма, штат Луизиана
— Шевелись, парень, — охранник толкнул меня плечом, и я споткнулся, но успел восстановить равновесие прежде, чем мое лицо встретилось с холодным бетоном.