Минут через пятнадцать лекции, насыщенной непонятными терминами и такими же непонятными пассажами о волновых спектрах и специфических частотах я запросила пощады, после чего Йар преспокойно заявил, что это все теоретические выкладки, основанные на наблюдениях за текущим процессом, а как в реальности поведет себя воронка, если вдруг развернется, стопроцентной уверенности нет. После чего я поняла, что ненавижу ученых. Всех оптом. Во всяком случае, на данный момент — точно.
Впрочем, самой большой загадкой для меня все равно осталось другое. Как люди добровольно соглашаются в этом участвовать, зная, что вероятность вернуться домой составляет пятьдесят процентов — против двадцатипроцентной вероятности оказаться в каком-то другом мире, возможно, еще более неприятном, или вообще погибнуть. Ни за что бы не согласилась.
— Подожди! — я вдруг вспомнила слова Йара, когда он ждал меня у дома в ночь открытия «Дайны». — Помнишь, я спросила, как твое начальство смотрит на то, что ты общаешься с гризой, и ты ответил, что, вероятно, расценивают меня как потенциальный объект для опытов. Значит, ты соврал? Какой из меня объект, если нас невозможно отправить обратно?
Выдали его покрасневшие кончики ушей. Все-таки короткая стрижка в деле вранья не помощник.
— Йар? Ты все равно уже выболтал все государственные тайны. Одной больше, одной меньше, какая разница? Надеюсь только, что тут не натыкано микрофонов. Хотя если бы были, мы бы давно уже сидели в тюрьме.
— А как, по-твоему, Вера, мы узнали, что вы не годитесь для опытов? Наверно, пробовали.
— И продолжаете пробовать, так?
— Да. Возможно, для вас нужны более тонкие настройки приборов, а мы пока еще не можем этого добиться.
Интересно, кто из наших участвовал в этих опытах? Кто-то из тех, кого я знаю?
А не Димитра ли случайно? Она так резко изменилась. Была веселой, энергичной, неунывающей — и вдруг стала вялой и унылой. Я думала, всему виной неудачи в личной жизни, но что, если разбилась ее надежда вернуться домой?
Однако Йар наотрез отказался отвечать на этот вопрос.
— Прости, Вера, я еще мог сказать тебе, кто не захотел работать с нами, но назвать участников точно не могу. Да это и ни к чему. Если у нас вдруг получится, ты и так узнаешь.
Разговор этот был, конечно, важным, но помимо всего прочего, он вытащил из памяти что-то забытое. Точнее, похожее на рыбу, которая поднялась на поверхность, плеснула хвостом и снова ушла в глубину. Что-то такое было связано с Димитрой. Что-то важное и неприятное. Причем не напрямую, а косвенно.
Может быть, что-то насчет Эйза? Указывающее на то, что Димитра с ним заодно? Но голова в последнее время была забита таким количеством проблем, что вспомнить никак не получалось.