Телефон ударяется о доски, и я слышу громкий хруст, когда Торренс растаптывает его. Теперь меня уже не найти.
— И уже не отследят, — добавляет он.
Торренс грубо толкает меня, заставляя подняться на причал.
Так много теорий… На моей доске убийств было столько вариантов. Но такого сценария я не предполагала.
— Как? — спрашиваю я Дрю, пристально глядя на него. — Вы оба?
Дрю скрещивает руки на широкой груди.
— Я хочу быть здесь не больше, чем ты, — отвечает он мне.
Торренс заставляет меня остановиться.
— Ой, да ладно. Жизнь состоит из воспоминаний. Воспоминаний наших самых важных переживаний. И самое важное произошло прямо здесь. Самое важное для вас обоих.
Я качаю головой, зажимая монеты, обернутые бинтом. Разворачиваюсь к Торренсу.
— Ты убил меня или спас? — требовательно спрашиваю я. — Ты вытащил меня из озера ради какой-то извращенной игры? Мне нужны ответы!
— Спас тебя? — Торренс наклоняет голову, его глаза широко распахнуты и пристально глядят на меня. Я отступаю на шаг. — Скажи ей то, что она хочет знать, Эндрю. У каждой жертвы должна быть последняя просьба.
По коже пробегает дрожь, и я украдкой бросаю взгляд на машину. Потом на озеро. На белые лотосы, залитые лунным светом. На тихую воду. Эта могила из запутанных стеблей ждет меня, маня вернуться домой.
Нет.
Борись.
Я слышу глухие шаги приближающегося Дрю. Вода оказалась идеальным проводником для электрического разряда осознания, когда Дрю приближается. Я поворачиваюсь и оказываюсь между ними, в ловушке.
— Почему? — вырывается из меня шепот, словно мольба.
— Это все из-за тебя, — с отвращением говорит Дрю. — Ты всегда так завидовала Челси, боялась, что она украдет меня. Ты показала свой страх. И когда он сбылся, ты поступила самым банальным образом. — Он усмехается. — Залетела. Чтобы удержать меня. Чтобы поймать меня. Чтобы погубить меня. Я не мог этого допустить.
Все такой же профессор психологии. Все еще пытается рассказать мне о самой себе. Я смотрю вниз, на темную воду, плещущуюся между досками.
Вспышка из сна. Взгляд в прошлое. Поле зрения сужается, когда его слова вызывают ощущение, образ. Меня охватывает страх, когда острое как бритва лезвие вонзается в плоть. Кожа окрашивается в красный.
Я отмахиваюсь от воспоминаний, пытаясь сосредоточиться на настоящем.
— Это ты напал на меня, — говорю я. — Прямо здесь. На этом причале. — Я прикасаюсь не перевязанной рукой к животу, ощущая реальную боль.
Красивое лицо Дрю искажается от гнева.
— Ты заставила меня, Синтия. Ты не хотела прислушиваться к голосу разума, когда дело дошло до… — Он замолкает и отворачивается. — Я не собирался убивать тебя.