Повинуюсь, расставляю колени пошире и уже активнее, без стеснения, трогаю себя, каким-то образом попадая в ритм с движениями члена во рту.
Это все горячо, очень-очень грубо и жарко. И так мне нравится, так нравится!
Голова кружится, слезы текут, Тимур себя уже вообще не сдерживает, шипит что-то сквозь зубы, но я больше не слышу ничего, в ушах нарастает гул и единственное, что сейчас важно — это быстрее получить разрядку. Еще пара движений — и меня трясет от удовольствия, а Тимур тут же замирает, пережидая мой кайф, не отрывая от меня взгляда, бешеного, темного.
Дожидается, когда посмотрю на него, перехватывает посильнее сзади за затылок и приказывает:
— Глаза не закрывать. На меня смотри.
И, похоже, его от моего расфокусированного плывущего взгляда торкает, словно от афродизиака, потому что кончает буквально в пару движений. И держит меня, заставляя проглотить все. И смотрит. Смотрит. Смотрит… Так, что я чуть было опять не кончаю. По крайней мере, по телу дрожь удовольствия проходит. Мягко так. Сладко-сладко…
Потом, когда Тимур отпускает, наконец, падаю опять на кровать, стараясь восстановить дыхание и привести эмоции в порядок. И рядом, точно так же тяжело дыша, падает Тимур.
Лениво подтягивает меня к себе под бок, гладит.
И нет, нам вообще не то разговоров.
Потому что у меня, например, единственный вопрос: «Что это такое, нафиг, было?»
И, что-то мне подсказывает, что ответа на него я не получу.
— Кстати, твоя бывшая приходила, — я сообщаю о визите Марики уже после долгого, сладкого секса и ужина, когда Тимур, лениво и сыто отдуваясь, пьет чай и прикусывает это дело овсяным печеньем.
Печенье — моего приготовления, кстати. Очень просто делается, особенно, если в холодильнике утренняя каша овсяная завалялась. Вчерашняя. Короче говоря, пятнадцать минут — и вот оно.
Про Марику можно было бы и не говорить, на самом деле, не портить сладкое послевкусие вечера, но я не люблю недоговоренностей.
Зачем? Если он реально мне наврал… То лучше подловить момент и все выяснить. И потом отправить на все четыре. Поблагодарив за секс предварительно.
Последнее решение больно бьет по нервам и сердцу, но ничего. Перетерпим. И не такое терпели. Лучше сейчас, пока еще не привыкла. И вообще… Незачем привыкать, в любом случае.
Тимур — не тот мужчина, к которому стоит…
Короче говоря, я сообщаю информацию в удобный момент и наблюдаю.
Тимур хмурится, отставляет чай.
— А какого хера она тут забыла? Она что-то сделала тебе?
Он осматривает меня с таким тщанием, словно уверен, будто Марика покусала где-нибудь, а я это дело скрываю.