— О чём ты? — прочищаю горло и нервно сглатываю.
— О том, что ты была готова к смерти. Ты не психовала, не сопротивлялась, не использовала ни один приём и ни одну тактику, которым я тебя научил. Запросто поверила в то, что я способен тебя убить.
— А разве в борьбе был смысл? — качаю головой и сухо констатирую. — Ты сильнее. Быстрее. Хитрее. И к тому же, как выяснилось, прекрасно притворяешься. Я просто не хотела валяться у тебя под ногами и слёзно умолять. Ты давно растоптал мою гордость, но какие-то остатки самоуважения еще при мне.
— Царапка…
Я узнаю этот пренебрежительный тон, который не светит ничего хорошего. Лучше прямо сейчас перевести тему. И сделать так, чтобы он ушёл, потому что с каждой секундой воздух становится всё более горячим.
Долго я не продержусь. Меня раздирает от противоречий. Я выдавливаю злые слова, идущие от обиженного сердца, и в то же время слабею, стоит мне услышать хриплый голос, пропитанный мольбой.
— Прости меня.
— За что? — вздергиваю бровь.
Он вздыхает и, кажется, тщательно обдумывает свои слова.
— За то, что не уберёг. Поверил тому дерьму, что Амелия мне наговорила. Сорвался на тебе. Вёл себя, как полный мудак. На тебе отыгрывался. Был эгоистом и конченным уродом, — взъерошивает жесткие волосы и тихо выдавливает. — За всё. Прости, пожалуйста.
Я скрещиваю руки на груди, бросаю полотенце на пол и осторожно уточняю.
— А ты меня простил?
— За что? — недоуменно переспрашивает.
— Всё случилось по моей вине. Если бы не я, ты бы никогда не попал в это дерьмо, — опускаю взгляд.
В который раз моё сердце разбирается на осколки. Я чувствую вину, горечь, злость, любовь и ненависть одновременно. И каждая эмоция переламывает меня надвое.
— Прекрати. Ты ничего не сделала, — впервые искренне отвечает. — Ты не виновата в том, что твой ублюдочный отец посчитал меня недостойным и решил подставить. Я даже начинаю думать, что твоя сестра тоже не виновата. Алдо искусно манипулирует людьми. Кто знает, что он ей наговорил.
Не сдерживаю облегченного стона. Мне нужны эти слова. Даже дышать стало легче.
— Я причинила тебе много боли, как и ты мне. Мы в тупике, Рон. Не думаю, что сможем забыть.
— Сможем, — уверенно припечатывает, — просто дай нам шанс. Давай вместе постараемся вернуться в те дни, когда мы с тобой были неразлучны. Будем гулять по Милану и заново узнавать друг друга.
Не всё так просто. Тогда он не был главой мафиозной группировки. Это в прошлом не оставить. И я сильно сомневаюсь, что Шмидт способен забыть, чья кровь течёт в моих венах.
— Хватит думать, Царапка. Я не спрашивал. Я поставил тебя перед фактом.