В мгновение ока оказывается рядом со мной и прижимает к крепкой груди. Сдавливает в медвежьих объятиях и хрипло роняет.
— Я буду за нас бороться. Мне плевать на время. Я дождусь, когда ты сможешь меня простить. А пока всё, о чём я прошу — не отталкивай. Разреши быть рядом.
Меня немедленно окутывают нотки знакомого одеколона и странное тепло. На миг даже захотелось прижаться к нему щекой и поглубже вдохнуть аромат, но я вовремя себя остановила.
Мне всё еще больно. Я в клетке собственных страхов, которым невозможно сопротивляться. И в то же время, как представлю жизнь без него, чувствую вообще зверский ужас, потому что мир без Шмидта мне не нужен.
— Хорошо, но как же Ндрангета? Разве ты не должен…
— Пойдем, — резко перебивает и слабо улыбается. — Нам надо высохнуть и переодеться, а потом я расскажу тебе две новости.
— Ненавижу ждать, — глухо бормочу себе под нос.
Рон наклоняется и нежно целует меня в щеку. Обволакивает давно забытой нежностью.
— Ладно. Одну расскажу сейчас. Ты официально признана живой, так что…
Я задерживаю дыхание. Многозначительная пауза быстро обрывается.
— Наш брак по-прежнему в силе. Но не переживай, на сексе настаивать не буду, — трётся бедрами, — подожду, когда ты сама меня захочешь.
— А ты уверен, что я захочу? — поднимаю голову и наталкиваюсь на насмешливый взгляд.
— Черт возьми, да.
Рон отводит меня в гардеробную и указывает на аккуратно сложенные стопки одежды. В глаза сразу бросается резкое деление — моя сторона цветная и достаточно разнообразная, а его — чисто чёрная. Будто существование других тонов мужчина в принципе игнорирует.
— Откуда это всё? — с удивлением узнаю собственные платья.
— Я решил, что ты обрадуешься, увидев свою одежду, — пожимает плечами, — вчера мы зафиксировали улики, а ночью я отправил людей, чтобы те забрали все вещи, которые тебе принадлежали. Не думал, что ты сразу их узнаешь.
Я замираю и едва касаюсь красного шёлка. Ткань приятно ласкает ладонь, напоминая о дне, когда я пришла в дом Шмидта и должна была станцевать в этом откровенном платье. Но он по-другому меня взял, и, судя по блеску в глазах, Рон прекрасно понимает, о чём я думаю.
— Знаешь, почему я выбрал именно его?
Чтобы меня разозлить — не иначе. Я чувствовала себя настоящей шлюхой. Куклой. Девушкой по вызову. Каким-то сплошным пустым местом без мозгов и души. Он тогда напряжение снял, а я всю ночь собирала себя по кусочкам.
В сердце снова тлеет обида, и я невольно начинаю сомневаться в том, что у нас получится. Мы женаты. Поздновато узнавать друг друга.
— Почему? — убираю ладонь и глазами ищу что-то тёплое. Лучше даже шерстяное — смогу согреться и откинуть бесполезные эмоции.