– Деда, – позвала срывающимся голосом Камилла. – Ты бы в себя пришёл, а? Очень помощь нужна.
После долгих лет самостоятельной жизни Камилла уж и привыкла, что ни обнять, ни поцеловать никого на ночь не приходится. Не няньку же, в самом деле? Да и не поняла бы мэма Софур таких нежностей. После смерти матери, а затем и пропажи отца дочь Рыжего барона так и не сумела ни с кем сблизиться настолько, чтобы хотя бы… прижаться ненадолго. Вдохнуть родной запах и расслабиться хоть на миг.
Беспамятный дед стал для неё открытием: сама удивлялась. Сердце радостно прыгало в груди, кровь разгоралась, в ушах звенело – до того хотелось стать важной и нужной. Чтобы вот так, без церемоний, коснуться другого человека. Назвать семьёй.
Ллей Тадеуш не возражал, так что подобное приветствие стало привычным для обоих. Иногда даже обнимал в ответ, разглядывая напряжённо, с усилием. Стараниями пэры Эдны хозяин замка выглядел куда лучше, чем в день их первой встречи.
Камилла теперь, пожалуй, даже понимала мэму Мартину, обожавшую хозяина долгие годы службы: крепкий, широкоплечий, с чуть поблекшими медными волосами, изрядно тронутыми сединой, с открытым и мужественным лицом благородного – такой не мог не полюбиться. Теперь, когда за его одежду ещё и отвечала пэра Эдна, ллей Тадеуш и вовсе мог бы явиться в королевский замок – прямо так, в домашнем.
– Фео…дора…
– Не, деда, это я, Камилла, – нетерпеливо поправила Камилла. – Бабуля уж лет тридцать, как в обители Отца, от неё только платья остались, вот тебе и грезится несбыточное. Ну-ка, вспомни вот это, – и дочь Золтана открыла сумочку, поспешно натягивая перчатки.
– Амулет стихий, – выдохнул за спиной паладин, разглядывая полыхающий тремя цветами камень. – Так вот зачем…
– А ещё вот на это посмотри, дед, – завернув амулет обратно в тряпицу, обратилась к Тадеушу Камилла. – Карта Фэйерхолда! Узнаёшь?
Хозяин замка оживился. Вгляделся в развёрнутый пергамент, коснулся кончиками пальцев. Паладин тоже шагнул ближе, разглядывая хитросплетения линий поверх чертежей. И лучи, сходящиеся над городским храмом.
– Что бы это значило, как думаете? – попеременно переводя взгляд с одного на другого, быстро спросила Камилла. – Сильно дурно выглядит?
Ллей Тадеуш вдруг оторвался от карты и пристально вгляделся в пэра Патрика. Паладин нахмурился.
– Линии четырёх стихий… – отмечая ровные лучи на карте, подметил он. – Стихиям пересекаться незачем – может и рвануть. Только в некоторых точках концентрации такое и возможно – как, например, в камне, который маги называют амулетом стихий, да ещё некоторых местах… Их нахождение всегда держалось в секрете, а с годами знание стёрлось…