— Заглохни, — требует он, когда я всхлипываю слишком громко. На ступеньках мне приходится подняться, чтобы не переломать ноги, и Толя зашвыривает меня в прихожую.
У меня кошмарное чувство дежавю, когда я падаю на колени. Не встаю, закрываюсь руками — тело помнит, чем заканчивались конфликты с Толей. Но здесь нет плети — она осталась в старом доме. Я немею, все внутри тонет в ужасе. Даже кричать не могу. Не могу ничего, только тупо мычу сквозь зубы, пока он лихорадочно расстегивает пряжку.
— Дрянь… — шипит он, лицо перекошено, а глаза слепы.
Взбесил его Беспредельщик, но влетит мне.
Толя рывком вытягивает ремень из брюк, перехватывает пополам. Я рада, что это не плеть и ударят не пряжкой. Остальное можно вытерпеть. На самом деле, вытерпеть можно почти все, если есть ради чего…
Я зажмуриваюсь в ожидании удара и слышу крик, полный слез:
— Мама!
На деревянной лестнице позади раздается детский топот. Полина бежит ко мне со всех ног, захлебываясь ревом, налетает на Толю и колотит по бедру кулаками.
— Не трогай маму!
Я кидаюсь на нее, как хищница — хочу закрыть, чтобы не влетело ей, но Толя опускает занесенную руку. Скрипит зубами, глядя как мы с плачем самозабвенно обнимаемся на полу, затем швыряет ремень на пол и стремительно идет прочь.
Вновь раздаются шаги: по лестнице спускается перепуганная девушка. Ярко накрашенный рот открыт, как у надувной куклы, черные волосы растрепаны. Она похожа на меня. Ей лет двадцать от силы.
— Почему ребенок выбежал? — рычит он, надвигаясь навстречу.
Она останавливается, вцепившись от страха в перила. Я прижимаю дочь к себе, чтобы она случайно не увидела, что произойдет. Толя бьет ее по лицу, и красотка падает, как подкошенная. Удивленный всхлип заканчивается тишиной. Она знает, что лучше заткнуться. Толя поднимается наверх, бросив напоследок:
— Последи за ребенком. Ника! Иди за мной.
Девушка сидит на ступенях, пялясь на меня. У нее мультяшно большие синие глаза, полные страха и изумления. Сил Толя не пожалел, но она не плачет. Значит, не в первый раз. Я не хочу выпускать дочку, но все-таки беру за плечи и смотрю в повзрослевшие глаза, полные паники.
— Мне нужно поговорить с папой. Побудь с тетей, хорошо?
— А ты не уйдешь? — у нее дрожат губы.
Я глажу по красивым косичкам «елочкой», которые заплела новая пассия Толи.
— Не уйду, — я вспоминаю оставленную в «мустанге» игрушку. — Я тебе зайца привезла, помнишь, обещала? Отдам попозже…
Полинка меня не отпускает, приходится вставать вместе с ней. Обхватив меня руками и ногами, она висит на мне теплым комочком. Придерживая ее за спину, я поднимаюсь вслед за Толей на второй этаж, где он устроил себе что-то вроде кабинета. Перед самой дверью передаю ревущую дочку новой девушке Толи, шепчу напоследок: