Признаю. Тогда‑то я вспылил. Жестко. Много говна им наговорил, думал, это подтолкнет их друг к другу. Даже съехал, мать твою. Живу теперь в одном из пустующих классов центра, но Влад и Леся словно специально продолжают театр двух дебилов.
— Прости, мне пора на свидание. Придется весь вечер притворяться тобой, чтобы снять девчонку. Трудно, знаешь ли, строить из себя оленя, — нервный смешок срывается с губ, и я торопливо спускаюсь по лестнице, чтобы покинуть уже это здание.
Нужно проветрить голову.
Риша
Каждый шаг словно мини‑операция на связках. Я знала, что следующие пару дней после моей чудо‑бабочки будет плохо, но чтобы настолько… Преодолеваю последний лестничный пролет, ругая про себя всеми возможными и невозможными словами одного наглого придурка, что сделал это со мной. Стас… Чтобы ему сейчас так икнулось! Та‑а‑ак! Пусть он вообще будет заикаться до тех пор, пока боль в моих мышцах не опустится с отметки «адская» хотя бы на один пункт.
Решаю пропустить сегодняшнюю тренировку по танцам, потому что и ходить‑то могу с трудом, но причина не только в этом. Сегодня день рождения Кирилла, и мы с остальными гномами решили по‑семейному отпраздновать это событие у них в «норе».
Желто‑бурая листва шуршит под ногами. Вечернее солнце освещает мой путь, пока я медленно бреду по частному сектору давно знакомым маршрутом. Старенький кирпичный домик уже виднеется в конце улицы, а перед двором стоит Ярослав, выпуская изо рта сигаретный дым и глядя в серое небо.
— Привет, хохлома, — здороваюсь с другом, поворачивая на подъездную дорожку.
— Привет, — Яр смотрит на меня, улыбаясь, а после округляет глаза. — У тебя новый парень?
— Что?
— Или ты решила заняться конным спортом? — ржет он, отшвыривая сигарету в сторону.
Сжимаю губы, вообще не врубаясь, о чем он.
— Что с походкой, Риш? Такое ощущение, что тебя хорошенько…
— Захлопнись! — бью его в плечо, и Яр начинает ржать еще громче. — Два дня назад была растяжка на танцах, и из‑за одного дебила…
— То есть все‑таки замешан парень?
Сердце отчего‑то вздрагивает, а по бедрам проносится дрожь.
— Я сказала дебил, — недовольно исправляю я.
Думать о Стасе как о парне не хочется. Не заслужил.
— Тот самый? Второй близнец? Или уже и первый скатился вниз по твоему топу.
И чего Ярослав ко мне пристал? Не припомню за ним такого любопытства. Ничего не отвечаю и, стараясь скрыть боль, решительно шагаю к калитке. Чувствую, впереди меня ждет еще как минимум четыре тупых шутки про мою походку, но я уже придумала, чем их заткнуть.
* * *
Пять моих гномов сидят на ковре в большой гостиной с понуро опущенными головами и… Делают бабочку. Ну а как? Им было весело ржать надо мной пятнадцать минут, а я не прощаю обиды так просто. Это их искупление. Они прекрасно знают, что мне нельзя портить настроение, иначе я на раз‑два испорчу его всем остальным.