Смотрю на него будто кролик на удава, да ладно я, вся группа затаила дыхание. Ясно же, что после Дятловой меня начнет допрашивать. Как вспомню, сколько он всего обо мне знает… Даже Ленка не в курсе, что я была очень толстой в школе. И про Валерку тоже. А если он что спросит про то, в какие игры я люблю играть… Смотрю по сторонам: и точно, замерли все и ждут.
А он… проходит мимо. Я даже выдохнуть не успела, слышу, как уже над Анькой куражится. Та пытается отвертеться, мямлит, что никогда не говорит ни о ком за спиной плохое. Да ладно! А только что? Что было в туалете?! Холодов обводит взглядом аудиторию и спрашивает, все ли верят Аньке. И тут началось такое! Я даже сама не поняла, как полгруппы втянулось в этот разговор. На Аньку начали нападать… Пацаны вспомнили, как в прошлом году ее поймали сплетничающей про бывшую девчонку Сидорова. Анька, не будь дурой, перевела стрелки на Иваненко. Как та соврала всем, что заболела и не писала тест по социологии в группе, а потом пришла через неделю, успев лучше к нему подготовиться.
И понеслось…
Сижу и не успеваю головой крутить. Все чуть ли не кричат друг на друга, на Холодова уже никто внимания не обращает. А он и не вмешивается, отошел в сторонку и наблюдает за всеми. Вот гад! Да он же нас всех стравил между собой! У нас такая дружная группа, да каждый за товарища горой, а что получается? Столько всего друг на друга за эти полчаса успели вывалить! Хочется заткнуть уши и глаза закрыть, чтобы этого не видеть и не слышать.
Лексики английской не всем хватает, иногда на русские слова кто-то переходит, а я сижу и боюсь, что сейчас и по мне пройдутся. И точно. Слышу вдруг: «Скалка!..»
Кажется, кто-то из девчонок ляпнул. Да что вообще происходит?! Почему все как с цепи сорвались?!
— Enough!
Всего одно слово — и в аудитории снова тишина. Народ вроде начинает приходить в себя, с неприязнью посматривая друг на друга. Прямо как после драки.
Ловлю недовольные взгляды девчонок. Ну а я-то тут при чем?!
Гад тем временем велит взять всем распечатки и читать статью про соцопросы. А до меня доходит, что он не только не стал выворачивать меня наизнанку при всех, так еще и прервал всю эту ругань как раз на мне. Да там почти по всем девчонкам прошлись, только меня задеть не успели.
Конец пары проходит в полной тишине. Очень напряженной тишине, которая, разумеется, взорвалась сразу же, как только Холодов вышел из аудитории.
— И что? Будете и дальше говорить, что между ними ничего нет?! Да он и слова про нее никому не дал сказать, слушал только, как мы друг друга дерьмом поливаем!