Некий Иван Рачицкий, чёрная душа, перед войною ловкий приспособленец, что залез было, если брать по его масштабам, довольно высоко, помогал карателям распознавать в толпе костюковичевцев партизанские семьи и тех, кого он считал помощниками партизан.
«…Дак одних оставляли, а других выводили, – рассказывает ещё одна тётка, постарше, Дарья Миновна Карась. – А тех, которых оставили, а потом убили, – тем говорили, что их повезут катерами. Только их не повезли катерами, а четыре колодезя напихали. Вот в этом одни женщины, в этом одни детки. Там два колодца – одни мужчины… Они поделили их.
Как приезжала наша комиссия, русская, раскапывали. Дак тут одни мужчины. Голые, голые! Раздевали их.
Отец один пришёл, сына своего узнал, он наверху был, и похоронил на кладбище. Целенькие все были, непосгорбленные и ничего. Словом – они травили. Если бы кидали живьём, дак человек корчился бы, гнулся бы в воде, а то они целенькие, ровненькие. Лежали, как их побросали, так и лежали…»
Каратели старались, чтоб их работа была «чистой», чтоб её в деревне тогда никто, кроме их самих, не видел. На берегу Припяти людей сажали в те «салатовые автобусы», в каждом из которых помещалось до шестидесяти человек[69], в дороге до деревни люди удушались выхлопным газом, около колодцев их хозяйственно раздевали и голых бросали вглубь. Всё делалось настолько исправно и тихо, что те, кто оставался тем временем около реки, сидя на земле лицом от деревни, ничего не видели и не слышали. Те же, кто был в тот день осуждён не на смерть, а только на временное изгнание из родной деревни или на вывоз в Неметчину, были уже выгнаны и вывезены из Костюкович. И всё же видела Дарья Гусак, когда её гнали мимо, как готовили для людей колодцы, видела и тот «салатовый автобус»… Видела, однако не знала, что тут к чему, и разобралась более-менее только после, значительно позже, когда над теми карателями, которым не удалось удрать или замести следы, состоялся суд, и на суде том побывали люди из Костюкович.
Определение «Чингисхан с телеграфами» принадлежит А. И. Герцену. Символ бесчеловечности виделся ему в середине минувшего столетия вооружённым уже не только саблями да луками, но и телеграфами, пароходами, железными дорогами, ружьями Минье и ракетами Конгрева…
Уничтожая мирное население, фашистские чингисханы разных рангов пользовались и методами своих предшественников, и новой, совершенной техникой. Были у них автоматы, мины, автомобили, радио, бронепоезда, самолёты и суперновинка – их изобретение – Sonderwagen или Gaswagen – душегубка, передвижная помощница концлагерных газовых камер.