Ко всему прочему безобразию, возле дороги громоздились кучки мусора и блестели свежие помои. Канализация сюда ещё явно не добралась.
И народ тут жил под стать району. Невзрачный, лохматый, с пустыми глазами, мозолистыми руками и серой кожей.
Мне даже не захотелось выходить из машины, когда Люпен приказал Марку остановиться. Но я всё же нехотя покинул автомобиль и очутился в пустынном переулке возле той самой канавы. Я сразу узнал её. Жирная чёрная вода и неприятная вонь, вышибающая слезу. Да, тут-то я и валялся в бессознательном состоянии.
Учитель глянул на меня, опёрся на тросточку из красного дерева и спросил:
— Ну-с, голубчик, что-нибудь припоминаешь? Как ты здесь оказался три года тому назад? Откуда прибежал? Может, ты жил где-то неподалёку? Помнится, я как-то раз пытался выяснить это, но никто из жителей близлежащих домов не узнал тебя по портрету, набросанному карандашом.
— Нет, ничего не помню, — бросил я и присел возле канавы. Вонь стала отчётливее. — Помню только, как здесь лежал, и то урывками.
— Тут рядом есть любопытный квартал, — заговорил Марк и промокнул носовым платком лоб. И когда он только успел вспотеть? Только же из машины вылез. — Так вот в том квартале за стеной живут дворяне средней руки. Район тихий, сонный, посему в нём в основном обитают те, кто уже давно перестал зваться молодёжью. И вот я что мыслю… Может, матушка Вика работала служанкой в одном из особняков того квартала? Она вместе с Виком могла жить при доме хозяина.
— А сам Вик мог бегать к местным мальчишкам… играть или ещё чего, — азартно подхватила Вероника мысль некроманта.
— Хм, — задумался учитель и несколько изумлённо глянул на Марка. — А ведь это довольно здравое предположение. Что думаешь, Виктор?
— Удивительно, конечно, но Марк оказывается не только спать горазд. Что-то в его словах есть, — с толикой ехидства проговорил я и выпрямился. — Предлагаю чуток осмотреться здесь, а потом сходить в тот район и порасспрашивать местных о некой простолюдинке Ингрид, у которой был ребёнок. Авось что-нибудь да узнаем. А там и на след артефакта выйдем.
— Хорошо, — кивнул барон и скользнул взглядом вдоль убитых пятиэтажных домов, которые должны были рассыпаться от ветхости лет эдак десять назад. Однако они ещё как-то держались, хотя некоторые ушли в землю практически до середины окон первого этажа.
И вот из одного такого дома с трудом вышел явный чемпион по литрболу. Он был облачён в рваную робу грязно-синего цвета, а его правый ботинок широко раззявил «рот». И мне довелось узреть грязные пальцы ног с жёлтыми длинными ногтями. Да-а-а, с такими ногтями ни один гололёд не страшен.