Ситуация же в детдоме складывалась следующим образом. Вероника находила для себя пассию, забавлялась с ней две-три ночи, потом находила другую. Вторично посношаться жертве грязных наклонностей воспитательницы с нею было весьма реально — но время, время!.. Ротация. Деток было, впрочем, не так уж и много, и Наташа, сделав нехитрый подсчет, поняла, что ждать ей не так уж и долго.
Вполне можно предположить также, что относительно культурный читатель, вооруженный Эксцелями, Калькуляторами и прочими программмаи, любезно предложенными дядюшкой Гейтсом, сам составит нехитрый алгоритм.
Число детей женского пола — х.
Число детей мужского пола — у.
Конечно, если умножить икс на игрек, а потом еще раз умножить на некую величину, обозначающую степень похоти преподавательницы, получается довольно скромная протяженность бытия.
М-да, арифметика, конечно, железная вещь, но в жизни она дает осечку. Как сейчас.
Так получалось, по подсчетам Наташи. что она может рассчитывать на плановое совокупление с директрисой не ранее, чем через месяц и три недели. Почти два месяца!..
Девчонка взвыла и заколотила кулачками по земле, встопорчившейся бугорками, поросшими дурацкой, ненужной травой. Хотелось ебаться, ебаться, ебаться!..
А Коля? Предатель!
Плохо стало Наташке, ох и плохо. Совсем.
Так она провалялась под жарким солнцем, как ей показалось, не менее двух часов. Но время обманчиво.
И время лечит раны.
Наташкины всхлипывания, казалось, заглушали все звуки вокруг. Казалось, не было ничего во вселенной, кроме ее рыданий. И жаркого июльского солнца.
Так ведь недолго получить и тепловой удар, сообразила девочка. И поползла через бугорки, ямки, сырые ямки, ямки, наполненные водой, в тень. Невдалеке была какая-то пародия на рощицу. Деревья. Хотя, какие это деревья? Но эта псевдорощица была чем-то таким, к чему неудержимо влекло детский организм. В этих кустах (и в ветре в ивах) происходили некоторые действа — и не только ночью. Там время от времени сношались детки.
Можно подумать, больше не было для этого места. Территория детдома была ограждена только с трех сторон; четвертая, западная, незаметно переходила в какое-то подобие парка, который, в свою очередь, если пройти около трехсот метров или около того, становился лесом. Казалось бы, иди туда и ебись, сколько влезет. Нет. Юные развратницы (и развратники) предпочитали совокупляться как можно ближе к дому. Что это, лень? Желание унюхать аромат тресково-картофельного супа, которым тетя Варя кормила воспитанников и воспитанниц каждый день? Не в этом ведь дело, с горечьью подумала Наташка. Все мы хотим любви. А что получаем? Даже с сексом туго. Конечно, поебаться можно хоть сейчас. Со своими сожительницами у девочки были очень хорошие отношения. В замечательном детдоме, возглавляемом Вероникой Сергеевной, царил удивительно серьезный порядок, причем без какого-то принуждения кого-либо. Ситуация, предельно приближенная к идеалу. Следует отдать должное таланту донельзя изврашенной воспитательницы — педагогом и организатором она была идеальным. И всех имела. Без какого-либо насилия, боже упаси. Как-то так само собой получалось, что дети были счастливы, пройдя через постель наставницы. Вероника Сергеевна умела пробудить в любом ребенке чувственность, не переходя при этом какую-то тонкую, неуловимую грань — понятие это способен постичь лишь прирожденный педагог.