Я развернулась и понеслась к двери с намерением незамедлительно встретиться с Леонардом Баффетом. Меня колотило, как в лихорадке, в голове звенело одно: «Бежать, бежать, бежать отсюда подальше!»
Сильная рука схватила меня у самого выхода и развернула к себе. Разъярённый Эрик Ван прижал меня за обе руки к дверному полотну и прошипел прямо в лицо:
— Глупая девчонка, да что ты знаешь о жертвах! Что ты знаешь об ответственности? Двадцать агентов погибли, выясняя те крохи информации, что у нас есть. Двадцать молодых, полных жизни людей без дара, без твоих эксклюзивных возможностей, пошли и погибли, выполняя задание, потому что понимали, что без них никак!
— Причем тут я? — простонала я и по моим щекам потекли слезы. — Причем тут я?
Эрик, мгновенно успокоившись, взял мое лицо в свои руки, вытирая соленые капли большими пальцами, и, глядя в глаза, тихо заговорил:
— Притом, Софи, что кому много дано, с того много и спросится. Некоторым людям не суждено прожить обычную жизнь. Людям с уникальным даром, таким как ты и я. Смысл жизни, смысл всего мироздания в том, чтобы использовать свои возможности по максимуму, меняя окружающую действительность в лучшую сторону, обеспечивая безоблачное будущее другим людям. Мне жаль, Софи, что я втянул тебя во все это, но по-другому нельзя. Понимаешь? Мы. Просто. Не. Можем. Остаться. В стороне. Я мог бы стать известным парфюмером, самым талантливым во всем мире. Легко, не прилагая практически никаких усилий, только благодаря своему дару. Но я каждый день иду на работу, выслеживаю всяких мразей, постоянно рискуя своей жизнью, отправляю на задания своих подчиненных, и видит Вселенная, каждый раз умираю вместе с ними, когда что-то идет не так. Это тяжелое бремя, но день за днем я продолжаю его нести. Потому что понимаю свои возможности и принимаю ответственность за свои поступки. Потому что четко знаю, ради чего я это делаю. Потому что и целое море нового парфюма не стоит горя ребенка, потерявшего родителей из-за наркотиков, криминальных разборок или действий какого-нибудь маньяка. Сейчас ты этого не понимаешь, но поверь мне, скоро поймешь. Ты такая же, как и я, ты не будешь отсиживаться, ты воин, ты способна на великие дела. Ты слышишь меня, Софи?
Тихий голос Командира эхом отдавался в голове, каждое слово отпечатывалось в сознании, как мантра, истерика понемногу отступала. Я слабо кивнула.
— Я просто боюсь, — просипела я, и слезы снова покатились по щекам.
Эрик притянул меня к себе, и я уткнулась мокрым лицом ему в грудь, орошая черный китель слезами. Тихонько поглаживая меня по голове, он сказал: