— Что вы за адвокат, если говорите как прокурор, даже хуже?!
— Это реальность. А вытирать тебе сопли никто не будет. Я, наоборот, одолжение тебе делаю, объясняю твое положение и не пичкаю несбыточными надеждами.
— Одолжение?! — мои глаза округляются. — Я полагаю, мне следует отказаться от ваших услуг.
— Тебе следует заткнуть свой ротик, — делает шаг ближе к решетке, не говорит, а с ненавистью выплевывает слова, — И ловить каждое мое слово, потому как только я могу обеспечить тебе хоть какую-то жизнь.
— И то же вы предлагаете? — фыркаю.
— Есть возможность тебя вызволить, да еще так, что никакой Максимовски до тебя не доберется, — лицо его смягчается, на губах появляется противная улыбка. Хотя Вениамин наверняка считает ее обаятельной.
— Предлагаете мне бежать? — я говорю иронично, но по его лицу понимаю, что попала в точку.
— Да. В кратчайшие сроки ты можешь покинуть столь неуютные стены. Но…
— Жить в бегах? Я хочу оправдания. Я ничего не совершила! — слабо представляю, как смогу существовать вечно прячась от полиции. Беглая преступница, что меня ждет?
— Не в бегах, дорогуша. Тут тебя из-под земли достанут. А дальше… кхм… лучше тебе не знать… что с тобой сделают дальше… Потому сразу покинув эти стены, ты отправишься в Шантару. Слышала о такой стране? — его голос стал приторно-сладким.
Я открыла рот и закрыла. Потом снова открыла и не смогла выдавить из себя ни звука. Шантара… слышала ли я? Одно это слово наводит ужас. Это тот кошмар, который у всех на устах. Но когда ты слушаешь истории об этой стране, ты содрогаешься, вздыхаешь, и радуешься, что это тебя никогда не коснется.
Шантара — восточная страна оборотней. Другой мир, жестокий, кровавый, со своими кощунственными законами, где вовсю процветает рабство. Там правят оборотни, утратившие человеческие качества, дикие, безжалостные звери. Их страна обособлена, закрыта.
Хотя по телевизору я часто слышала истории, как девушки добровольно едут туда, позарившись на несметные богатства оборотней. Продают свое тело. Соглашаются на разные гнусности. Но ничего кроме смерти, или такой жизни, что куда хуже смерти они не получают.
Память тут же подсовывает мне истории, одну страшнее другой. Я забываю про холод, меня трясет от ужаса. Может это шутка такая?
— Вы… вы… в своем уме? — встаю, на негнущихся ногах иду к решетке. — Вы же это несерьезно?
— Вполне серьезно, — пожимает плечами, как ни в чем не бывало. — Шантара твой шанс на спасение. Там тепло, всегда солнце, не бывает холодов, — тут он начинает говорить, как тур агент, намеревающийся продать мне путевку на отдых.