— Как? — Он врывается в кабинет, как порывистый ветер. — Как ты это сделала?
Я от неожиданности даже вжалась в рабочее кресло.
— Сделала что? — Я переплетаю свои пальцы, крепко сцепляя их, чтобы сохранить холоднокровие.
Влад выглядит одновременно и разгневанным, и озадаченным.
— Как ты смогла связаться с Инной Свободиной?
— С чего ты взял, что я?..
— Картину привёз твой водитель — значит, это ТВОЙ подарок!
Я захватила зубами нижнюю губу, забывая, что она накрашена.
Я знала, что он догадается, но не думала, что так спасую, когда он придёт разбираться.
— Можешь просто сказать спасибо, и всё? — тихо предлагаю я.
— Ну уж нет! Расскажи мне!
— Что я должна тебе рассказать? — Я борюсь с желанием опустить голову вниз, когда Влад подходит к моему столу, ставит на него ладони и теперь нависает надо мной.
— Кто она? Как ты с ней связалась?
— Я не… не знаю, кто она, — голос дрогнул.
— Как ты смогла купить её картину? — рычит Влад. — Где?
Хочется застонать. Блин, для чего я это сделала? Нажила проблем на свою голову. Дура!
Я отчаянно перебираю в голове то, что могу ему ответить.
— Там, где я взяла, уже больше нет.
Влад рычит и ударяет кулаком по столу. Я вздрагиваю.
— Это Никарская тебе помогла? — Вопрос застигает меня врасплох. Я закрываю глаза.
— С чего ты взял?
Вот теперь он привяжется к Соне. Я ведь не могу этого допустить. Она не будет расхлёбывать ту кашу, что я сама заварила, поддавшись сиюминутному порыву.
— Я знаю, что вы подруги! Она даже была на нашей свадьбе. Это она помогла тебе связаться с Инной?
— Даже если это так? Что с того?
Влад качает головой, принимая мою ложь. Его ноздри раздуты, а зубы вгрызаются в нижнюю губу.
— Я хочу. С ней. Связаться.
— С кем? С Соней?
— Нет, — с трудом выговаривает Влад, — с автором.
— Это невозможно.
— Скажи, как я могу с ней связаться! Скажи! Позвони своей Никарской! Пусть она и меня сведёт с Инной! Ты не можешь просто подарить мне картину и думать, что я не захочу увидеть самого автора!
— Хватит! — Я встаю, тяжело дыша. — Вон из моего кабинета! Как ты посмел прийти сюда и устроить скандал?
— Почему тебе можно, а мне нет? — Влад тяжелым движением руки смахивает бумаги, лежащие на краю моего стола. — Почему такая, как ты, смогла с ней связаться, а я нет? Эта картина… она… не такая… Да что я тебе рассказываю? Ты всё равно не поймёшь! Ты же вообще ничего не чувствуешь!
— Я — да. — Тихая злоба — самый лучший способ отрезвить его. И Влад перестаёт полыхать. Он часто моргает, пытаясь не пропустить ни единого моего слова. — Я ничего не чувствую. А ты у нас гиперчувствительный. Приходишь, и вместо благодарности я получаю очередную порцию оскорблений. Уходи. Иначе я не посмотрю, что ты — мой муж и сегодня именинник. Иди, поплачься на груди Алины. Глядишь, она сможет унять эту боль, и ты напрочь забудешь Свободину.