— Привет. Садись в машину.
— Не сяду.
Ууу… Я разбудила дьявола.
— Ещё раз. Повторяю. В машину. Сядь. Быстро.
Не сдаюсь.
— Нет.
Хлопает дверца, и меня на глазах у прохожих грубо запихивают в салон. А что самое печальное, ни один не рыпнулся, чтобы помочь. Проходят мимо, косо глядят.
Всё. Вот и вся гражданская позиция. Оправдываю их лишь тем, что я сама не ору и не пытаюсь вырваться. Видимо решили, что так и надо. Милые бранятся и всякое такое…
— Это можно считать похищением? — навскидку интересуюсь, нянча ушибленный локоть, которым успеваю приложиться.
— Сейчас будет убийство, если не объяснишь, что происходит, — едва водитель возвращается за баранку включаются заглушки, лишая меня возможности сбежать.
Чего я, собственно, и не собираюсь делать. Пока что.
— А что происходит? Травка зеленеет, солнышко блестит, ёжики прут на иголочках грибы и червячков.
— Что ты несёшь?
— Полный тазик херни. Главное не расплескать.
На меня смотрят, как на больную.
— Ты нормальная?
— Не уверена. На Московский проспект, будь любезен. У меня запись к зубному.
Удивительно, но машина послушно выруливает в нужную сторону, извиняюще моргая аварийками дожидающемуся позади седану, которому мы перекрыли проезд.
— Ты меня избегаешь? — спрашивает Дёма.
Офигеваю, что аж давлюсь воздухом.
— Это я тебя избегаю? Ты три дня о себе не напоминал!
— Я уезжал из города. По делам.
Уезжал он. Как вовремя обнаружились дела, вы посмотрите. Надеюсь не в женском обличье. Спустить пар после такого-то провала.
— Ну поздравляю.
— Почему ты сбежала?
— Почему? Потому что чувствую себя шлюхой, отдавшейся в подсобке стриптиз-клуба.
— Да если б отдалась.
Чихаю от возмущения. Это что, упрёк?!
— Ну да. И правда. Не успела, — соглашаюсь я. — Поэтому не отстаёшь? Не получил желаемое? Так давай прям тут, чего уж. Рассчитаемся и разойдёмся.
Гелик раздражённо рыскает, ловя настрой водителя.
— Твою мать, Тома, повторяю: что ты несёшь?
— Второй тазик херни уже несу. А ты с первым всё не разобрался.
— Блять, Тамара! Мне уже осточертели твои загоны. Всё вроде было нормально.
Ты ж сама знаешь, что дело не в сексе, так какого хрена???
— Не только? Есть что-то ещё? — стараюсь звучать равнодушно, но внутри всю скрутило в ожидании.
— Я уже говорил. Не заставляй повторять.
— Говорил, что?
— Что ты мне нравишься.
Нервно ковыряю едва успевший высохнуть на ногтях лак. Вот и нафига красила?
— До сих пор?
— Не смешно.
— Так я и не смеюсь. Я уточняю. Вдруг уже прошло.
— Я не разбрасываюсь словами. Если говорю, что у меня есть к тебе чувства — значит они есть. Пусть я их и не хочу.