— Честно, Маюшка, я понятия не имею. Приходил этот хирург, который Сладенький, посмотрел карту и сделал необходимые распоряжения. Туда меня не пустят, ты же знаешь.
— А где заведующий. Я могу с ним поговорить?
— Сегодня его нет еще, позвони позже, — предлагает Варя, а я вижу, что мужчина уже раздраженно поглядывает на свой телефон, который я кажется сейчас раздавлю.
В руке слишком много напряжения.
Как и во всем теле. А все от неопределенности, которая снедает меня, который день.
Может я вообще это все зря затеяла. Может быть, стоило просто быть с сестрой?
Мне нужно связаться с Романычем, он точно мне расскажет все от и до, только нужно попросить у Давида телефон. Именно поэтому после легкого ужина я переоделась в легкий шелковый халат, под которым ничего не было. Потом приблизилась к двери кабинета, в котором Давид похоже даже ночевал и набрав в грудь побольше воздуха постучала в двери.
— Войди, — отозвался он, и я, поджав дрожащие губы вошла в тусклое помещение, где ярко горел экран ноутбука, озаряя уставшее лицо Давида и отражаясь в его очках.
Он тут же их снял и потер глаза.
— Не спится? — интересуется он, откинувшись в кресле и осматривая мой незамысловатый наряд, да еще так долго, что по телу пронеслось волнение, а капелька холодного пота потекла по спине. Почему он так себя ведет. Что я сделала неправильно?
— День был насыщенный. — отвечаю и быстро смотрю за окно, где Париж, как новогодняя елка.
— Представляю. Наверное, глупо было держать вас обеих, как заключенных, но я перестраховщик.
— Знаю, — киваю я, вспоминая, как у меня брали анализы в первый день у него дома.
— Не стой там, закрой двери и иди сюда, — такое простое требование, а у меня уже фантазия разыгралась и я представила чем это «иди сюда» может закончиться.
И эти извращения не вызвали ни капли отвращения, тем более что следы от плетки уже совсем стерлись и мне неожиданно захотелось новых.
Особенно, когда объект вожделения так близко. Еще ближе. И вот я почти до него дошла и встала за спиной.
Руки на плечи, легкое движение по шеи у воротника и он тут же задирает голову.
— Я так устал…
— От меня? — испуганно шепчу я, но только усмехается и целует одну из рук.
— Нет, какие-то уроды хотя обрушить наши акции, приходится бороться, чтобы не потерять компанию.
— Но ведь она не единственная… — удивленно вскидываю брови. Судя по информации в журнале Форбс, Давид покупает компании, а потом как механик чинит, и запускает двигатель снова.
— Нет, но там тоже работают люди, и я за них отвечаю.
Правильность его суждений, ответственность его натуры повысила температуру в моем теле, и я ощутила, как часто бьется сердце.