Выход один — приложить все усилия, чтобы привлечь ее внимание, а потом рассказать полуправду. Сначала оправдаться за тот клятый диалог на ее совершеннолетие, потом рассказать, что один раз даже подумал, что мне предназначена другая девушка, а теперь вижу — Инга моя судьба. Малоубедительная хрень, но другую мой воспалённый мозг рожать не хочет.
После приземления вышел из самолёта первым, благо, что летел в бизнес-классе в одиночестве. Прямо в аэропорту арендовал машину и отправился в Брно, в дом, где жили мои единственные друзья. Хотя, в свете последних новостей, меня таковым они вероятно больше не считают.
По новой подвесной магистрали дорога заняла чуть больше часа. Ещё полчаса ушло на то, чтобы сориентироваться в городе и найти особняк семьи Хавран. О своем визите я друзей не предупреждал. И дело тут вовсе не в том, что хотел сделать сюрприз. О нет, я просто надеялся застать Ингу у родителей.
Позвонил в видеозвонок, дождался пока на экране не появится Ворон и не впустит меня в дом. Встречали меня на пороге. Оба как будто обрадовались. Катерина порывисто обняла, Ворон крепко пожал руку. И я очень рад был их видеть, вот только обида стальным крючком царапала и без того раненое сердце.
Когда Катерина налила нам с Вороном чай, а себе кофе, я перестал себя сдерживать:
— Стан сказал мне, что Инга вернулась.
— Да, — спокойно выдержал мой обвиняющий взгляд Ворон.
— И вы не сообщили мне?
— А зачем, Мэтью? — как будто удивился он, — она не твоя начертанная, ты про нее не спрашивал, так что мы не стали перегружать тебя лишней информацией.
— Я думал, что я вам не посторонний, — нахмурился я, а крючок впился в сердце ещё глубже.
— Не посторонний, Дима! — Катерина, до этого молча переводящая взгляд с мужа на меня и обратно, наконец не выдержала, — мы хотели сообщить сразу же, честно! Но это было условие Инги! Одно единственное условие! Она до сих пор обижена на тебя.
Как бы не так, я сделал все, чтобы обиду удвоить. Но, естественно, об этом я умолчал.
Глядя в спокойные глаза Ворона и тревожные Катерины, я всё-таки испытал некоторое облегчение — как и предполагал Стан, скрыть возвращение Инги не было их идей.
— Я хочу отозвать свое решение об отказе от начертанной.
— Вот как? — снова деланно удивился Ворон, — даже если предположить, что это возможно, можем мы узнать причину?
— Я люблю Ингу, — просто сказал я, — я могу поклясться в этом так, как захотите.
— Ну нужно, — мягко сказала Катерина, — мы верим. Только, Дим, боюсь уже поздно.
— Почему? — вскинулся я.
— У нее новый начертанный. Он сейчас с ней. Дим, успокойся. Дима! Мне дорог этот сервиз, а ты сейчас испортишь мне чашку!