Ириния снова села на сидение. Я протянул руку и отсоединил два провода зажигания. Двигатель сразу остановился.
Пуля отлетела от крыши кабины. Мы припарковались так, чтобы кузов грузовика был обращен к разбитым воротам. Он стоял там, как будто мы только что проехали через ворота и теперь направлялись назад.
Я уже вытащил рубашку из штанов и расстегнул все клапаны на поясе для денег. В окно позади меня прошла еще одна пуля. В руке у меня была красная капсула с гранатой и две синих капсулы с огнем.
«Ириния, - сказал я, открывая дверь грузовика, - ты в порядке? Ты меня слышишь? '
'Да.' Ее волосы были спутатны, а на лбу была небольшая царапина.
«Когда я это скажу, беги к большому зданию». Я выскочил с Иринией из грузовика.
Нас встретила серия выстрелов, но было слишком темно, чтобы хорошо видеть. Пули врезались в грузовик, некоторые попали в сугроб.
Я бросил капсулу с гранатой и увидел, как несколько человек разорваны в клочья оранжево-желтым взрывом. Прогремел громкий хлопок. Сразу после этого я бросил синие капсулы одну за другой в меньшее здание. Они громко хлопнули, и началось пламя. Практически сразу дом начал гореть.
Я крикнул. - 'Бежим сейчас же!'
Мы бежали рука об руку, пока я цеплялся за пояс в поисках новых синих капсул. Я схватил еще две и швырнул их в другое здание поменьше. Были пожары. Мы подошли к сломанным воротам и увидели, что большое количество солдат пытается тушить пожары. Учитывая рвение, с которым работали мужчины, этот институт должен был иметь огромное значение. Но «Спецэффекты» поработали хорошо. Потушить эти пожары было практически невозможно.
Я вытолкнул Иринию перед собой и указал на дверь большого здания. Я последовал за ней - и налетел прямо на кулак Барнисека.
Удар попал мне в левую щеку. Он ударил во время бега и потерял равновесие. Но когда он мог потерять равновесие, я лежал на четвереньках. Моя левая щека горела. Потом я увидел, как четверо солдат схватили Иринию.
Света было не так много, но пламя придавало окружающей среде призрачный эффект поля битвы. Я видел, как Ириния перебросила одного из солдат через плечо, а второго ударила приемом карате в шею. К тому времени Барнисек достаточно оправился, чтобы напасть на меня.
Очевидно, он потерял пистолет, когда его ударило воротами. Он медленно приближался ко мне. Я отскочил назад и дал прямо ему на ухо. Удар ошеломил его, но он был крепок как бык. Он только развернулся. Где-то прозвучала тревога. Было слишком много активности, чтобы все управлять должным образом. Я почувствовал острую боль в левом боку, и прежде чем я успел отступить, Барнисек ударил меня кулаком в живот. Он стал слишком самоуверенным и нашел время, чтобы все настроить. Я сам нашел на это время. Я сделал шаг назад, перенес вес на правую ногу, приготовился развернуться, чтобы положить за нее плечо, и почувствовал грохот приклада между лопатками. Мои ноги подскользнулись. Я упал на четвереньки. В голове мелькали пурпурные, красно-желтые огни. Барнисек шагнул в мою сторону и позволил ноге подняться мне к лицу. Я катился вправо, когда мимо меня пронеслась нога. Приклад ружья попал в снег в том месте, где была моя голова. Я продолжал катиться.