Они быстро наткнулись на меня. Солдат поскользнулся, но быстро поправился. Он был слева от меня, Барнисек - справа. Я схватил одну из ядовитых стрел из пояса. Я почувствовал одну и заставил ее появиться, когда встал.
Солдат закинул обе руки себе на правое плечо и держал винтовку, нацеленную как ракету, которую собирались запустить. Барснишек держал свои большие руки открытыми. С меня этого достаточно. Я опустил левую руку по дуге и ударил солдата ладонью по носу. Я точно знал, как будет нанесен этот удар. Я знал, что у него сломается нос и что осколки костей проникнут в его мозг. Он все время поднимал ружье, как копье, готовый нанести удар. Но мой удар раздавил его, заморозил, как снег вокруг нас. Он медленно опустился на скользкий лед. Он был мертв еще до того, как упал на землю.
В правой руке у меня была ядовитая стрела. Противник приближался. В его глазах было устрашающее выражение ненависти. Мне он тоже надоел.
Я повернулся, чтобы он оставался на расстоянии вытянутой руки. Я не верю, что после первого удара прошла и минута. Я направился в Барнисек с острием стрелы. Я чувствовал легкое сопротивление кончику, пока он не проник ему в горло и не начал двигаться дальше. Он собирался ударить меня своим большим кулаком в лицо. Он мог даже достать кулаком. Затем он умер на месте. Яд подействовал бы в течение десяти секунд. Прошло намного меньше времени. Когда Барнисек умер, он просто упал в снег. Жесткость исчезла с его лица, и он стал похож на маленького уродливого ребенка.
Пуля отбросила снег мне в левую ногу. Вторая пуля угодила далеко справа. Некоторые мужчины пытались обрызгать огонь водой, но вода в шлангах замерзла. Я решил запустить еще несколько гранат.
Я убежал, вытащил из пояса синие капсулы с огнем и выбросил их как можно быстрее.
Ириния исчезла!
Эта мысль ударила меня как пощечина. Помню, ее окружали четверо солдат. Она выключила два; она получила сильный удар сзади, когда один из них поднял ее и унес. Куда?
Вокруг бушевали пожары. Два небольших здания были не чем иным, как дымящимися заборами. Третий корпус тоже горел. Пламя просочилось даже на внешнюю стену главного здания. Должно быть, они привезли туда Иринию.
Я, тяжело дыша, огляделcя. Солдаты были заняты тушением пожаров. Там было двенадцать, тринадцать мест, где горели капсулы. Мое дыхание напоминало пар старого локомотива, поднимающегося в гору. И было холодно. Мои губы были жесткими, я почти не чувствовал их кончиками пальцев. Русские морозы победили две мировые державы. Народ бежал от могущественной армии Наполеона, которая все сожгла на своем пути. И когда французы оказались в самом сердце России, ударила жестокая зима. Они оказались побеждёными и истощенными, когда наконец вернулись во Францию. То же произошло и с гитлеровскими войсками.