— Мы не спешим, — прервал его я, видя, что не во времени дело.
— Ладно. — Расслабившись, оборотень уселся на траву. — Мой отец был берсерком, мать из другого племени. Мы, берсерки, считаемся почти вымершим кланом, а потому стоит заявиться нашему брату в чужие земли, как все хотят от нас потомство. — Юноша скривился, подавляя желание сплюнуть. — В общем, выбрав мою мать, в итоге он выкрал её, чтобы я стал берсерком, а не… Я даже не знаю, какая у меня была альтернатива. — Горькая усмешка. — И стоило мне научиться ходить, как Вико… — Сио дернул бровью, — мой отец начал учить меня быть этим самым берсерком, направлять эссенцию, контролировать гнев, терпеть боль.
— Продолжай.
— Ты, наверное, задаешься вопросом, почему я напал на тебя? — Вопрос был риторический. — Именно так тренировались берсерки древности, именно так мой ублюдок-отец тренировал меня. Он специально делал моей матери больно, чтобы я злился, снова, и снова, и снова.
Теперь я понял. Его слова про Аннет именно что должны были заставить меня захотеть убивать. Ведь такие эмоции нельзя вызвать простым «разозлись на меня».
— И в конце концов твоя мать не выдержала?
— Нет. — Сио слегка опустил голову. Когда он не зачесывал волосы, они закрывали ему глаза. — Это случилось в день моего полного обращения.
«Клиф».
Нова довольно быстро прониклась к этому юноше из-за его небольшого возраста. Но он сам хотел закончить эту историю, заслужить доверие.
— Он убил её на моих глазах, чтобы первое превращение было самым ярким, самым яростным из всех в моей жизни. — Заостренные ногти прошлись по земле, оставив небольшой след. — А потом вступил в силу последний урок древних берсерков. Ученик убивает учителя и становится более сильным поколением, или учитель убивает ученика, становясь сильнее. — Затем Сио резко поднял голову, испугавшись моих первых мыслей. — Но я не собираюсь следовать этой традиции! Нет, я хотел только проверить твою силу, и все. Да, тренировки будут тяжелыми, но, клянусь, что не причиню вреда Аннет.
Забавно, что он думал только о длинноволосой.
— Значит, тренировки в обмен на возможность пойти с нами? — Звучало весьма глупо, ведь если он пойдет ко мне в учителя, то в любом случае ему придется быть рядом.
«Ты хотел сказать, «станет» твоим учителем?»
— Да, выходит, что так. — Взгляд молодого берсерка снова опустился к земле.
Развернувшись полностью к нему, я смотрел так, словно хотел прожечь в его макушке дырку. Наверное, я и вправду раскис. Или чувства Новы передались мне, но в какой-то степени мне было жалко этого парня. Он хотел казаться сильным одиночкой, но, как ни крути, волкам в одиночестве сложно. Это борьба с безумием и Великой Охотой, и никто не прикроет тебя, никто не придет на помощь, не скажет доброго слова, чтобы подбодрить. Сопливые сантименты… Но как же порой они необходимы! Доверяю ли я Сио? Думаю, он правдив в своих словах и цели, но как человек он темная лошадка. Дам ли я ему шанс?