Ах, как она не любила в себе это малодушие, что неизменно на чванство или грубость, отвечала лишь шагом назад, пасуя перед человеческим хамством и наглостью, не защищаясь, а отчего то, сдаваясь без боя.
– Ну да не важно, вот только полчаса туда, а теперь полчаса обратно, и все без толку, – недовольно продолжила графиня.
– Не желаете ли чаю, коль уж так случилось, и вы здесь, и потому нужно прибытие сие употребить с пользой для дела? – попробовала пошутить Лиза, стараясь изо всех сил, сгладить щекотливую ситуацию. Она знала, что Батюшкова с ее грозным нравом, и дурным характером, была во всех гостиных персоной нежеланной, вот только фигура ее была настолько значима и весома в дворянских кругах, что принимать графиню все же требовалось со всем радушием и гостеприимством, как если бы милее и чудесней человека было и не сыскать. И не важно, что думала сама Лиза по этому поводу, имело лишь значение, что Батюшкова гораздо выше ее по социальному статусу, не говоря уже о возрасте.
– Коль уж прибыла, значит выпью, – к великому сожалению Лизы, согласилась графиня.
Подали чай. Воцарилось молчанье. Графиня не желала начинать разговор, а Лиза не знала, как его начать.
– Анастасия Александровна, любители вы чай, как его любят в нашей семье? – попыталась заговорить Лиза.
– Пустое это занятие, без пользы для дела, за стол надобно садиться только тогда, когда необходимо принять пищу, остальное баловство, да и только, – ответила графиня, затем посмотрев на книгу, лежащую на коленях Лизы, неожиданно спросила:
– И как ваш батюшка относиться к тому, что вы читаете посередь дня?
– А как к этому батюшка может относиться? Крайне положительно. Как же еще? Что ж дурного, ежели девушка будет образована, и знать будет о вещах разных не меньше мужчины? – ответила Лиза, потупив взор, так как ответ был хотя и любезен, но все же содержал в себе и скрытый вызов и даже толику дерзости.
Графиня, не отличавшаяся ни красотой, ни очарованьем, а главное не обладающая добрым сердцем, в гневе своем стала почти безобразна, что ж, злость обезображивает даже самые прекрасные черты лица, и первые красавицы со временем становятся дурны собой, ежели их обладательницы черны сердцем.
– В вашем положении, – начала свою поучительную речь графиня, и взглядом указала на трость, стоящую неподалеку, – девушке надобно не читать, а заниматься делом полезным, шитьем, к примеру, а знать слишком много вредно для души и чести девицы из благородного семейства, так как неизменно зарождает в человеке интерес и любопытство, вот только не к делам праведным, а ко всем греховному, да порочному.