— Не надо. Не злая.
— Не подлизывайся, это не поможет.
Кира устремила взор в небо, чтобы унять гнев, и тут же рассмеялась. Тихое хихиканье переросло в откровенный веселый заливистый смех. Она аж расплакалась, только теперь от радости и облегчения.
— Прости. Не буду, — медленно и неуверенно пробормотал Шепот.
— Конечно! Как я раньше этого не поняла! — ликовала принцесса. — Да, ты мне вообще ничего не сделаешь! Так ведь?
— Нет.
— О, портки великана и исподнее! Ты хоть понимаешь, что я чуть не умерла от ужаса.
— Я страшный.
— Как скажешь.
Она вновь раз расхохоталась.
— Но не хочу убить.
— Спасибо.
— Есть другие.
Кира поперхнулась.
— Прокураторы? — прошептала она, озираясь.
Тревога возвратилась с удвоенной силой.
— Да, — подтвердил он ее подозрения.
Ну, хотя бы Людоед не собирается ее убивать. Вот только доверять всецело все равно нельзя. Вдруг он намерено прикидывается, заманивает, затягивает, потому что не хочет, чтобы она объединилась с Релдоном против него.
— Тогда ты должен мне помочь. А пока хочешь я тебе почитаю сказку про принцессу в высокой башне?
— Нет. Про барса и снег.
— Так ты знаешь легенды Севера?
— Учил язык.
Вскоре Дейон опять расспрашивал ее обо всем на свете, и они общались как ни в чем ни бывало. Только теперь Кира старалась выведать у него больше сведений о нем самом и не подпускать к себе слишком близко.
— Почему в Запретном Городе столько разряженных темпоралей и контуров?
— Не даю магию.
— Почему?
— Не хочу.
— Как же так? Ты же тут хозяин и самый могущественный маг. Ты должен исполнять свои обязанности Императора.
— Нельзя. Опасно.
— Почему?
— Слишком много.
— Это очень плохо. У меня тоже случались неприятности из-за переизбытка вибрации. То Марк описался, то Моль на три дня заснула…
— Моль?
— Собака, которую я привезла в Риу. А почему ты не говоришь нормально?
— Говорить плохо.
— Так говорил бы на Сенто, а не на вертийском. Чужой язык неудобен.
— Нельзя. Опасно.
— Ясно. Нельзя, так нельзя. А ты не хочешь снять маску? Я выдержу, если ты некрасивый. Это в мужчине не главное.
— Нет.
— Почему?
— Не видеть.
— Не видеть?! А это зачем? — переспросила она в недоумении.
— Не хочу. Ярко.
— Как у меня со звуками?
— Да.
— Ты воспринимаешь все слишком остро. Звук, свет, колебания предметов. Понятно, почему ты все время просишь тебе что-то описать. Думаю, если бы ты увидел снег в солнечный день, то мог бы ослепнуть.
— Снег?
— Его не бывает в Сентории. По сути это застывшая от холода вода. Но так чудесно. Только представь, все вокруг в бесконечной белой шубе до самого горизонта, которая на солнце вспыхивает мерцающим сиянием множества крошечных бриллиантиков.