— Этот приглядник не магический и видит даже таких, как ты.
Устройство считывало пульс через браслет, а также дыхание — специальным экраном, который держал Келтон, и даже моргание. Во время разговора бегунок чертил кривую роста частоты пульса, хотя ни разу не преодолел красную отметку. Глупо было надеяться, что только на основании одного параметра приглядник сможет показать четкий результат. Он был капризным и неточным, но мог уловить хоть что-то у антиволна.
Пульс Мары был ровный, но быстрый, указывая на то, что она в целом раздражена, но ничего не утаивает и не скрывает.
— Кстати, поздравляю с назначением, Келтон. Очень рада за тебя, — все же солгала она, и бегунок резко взметнулся за красную черту.
Мара широко улыбнулась, довольная собой. Релдон остановил допрос.
— Мне гораздо лучше. Я могу попробовать открыть Кабинет, — тихо предложила она.
У них был этот разговор один единственный раз, после чего они к нему не возвращались. Тогда он ей запретил приближаться к Кабинету Императора.
В этот раз он почти согласился…
Раздались хлопки и раскатистый грохот, словно выстрелы из пушек. Комнату осветила красная вспышка, затем сразу еще одна — только зеленая.
Релдон вскочил, поморщившись от боли в ноге. Он уже развернулся, чтобы отдать дальнейшие распоряжения, как его взгляд зацепился за что-то в окне. Перед прокуратором раскинулся вид практически на весь город, на одной из площадей которого расцветали яркие цветы ответного салюта.
— Кровь гиганта! Это что такое?! — вскрикнули за дверью.
Главная Площадь полыхала желто-оранжевым. Медленно и величаво из-под земли выплыл Вибрант в языках пламени, бушевавшем под платформой.
— Скорей тяните воду! — разносился вокруг усиленный голос Свена.
Приблизиться к мечу в камне не удавалось из-за сильного жара и нахлынувшей дурноты. Так всегда происходило со всеми окружающими, когда скала оказывалась на поверхности. Пришлось бить в барабаны и ставить поглотители, чтобы минимизировать воздействие на тех, кто пытался потушить пожар.
Релдон, рискуя сгореть заживо, подобрался почти к самому краю, подгоняя людей. Но пока организовывали подачу воды, подъемный механизм расплавился, и кусок скалы с торчащей в ней мечом рухнул вниз. Проем медленно закрылся, перекрывая, как понадеялся Полоз, доступ воздуха, что должно погасить огонь. Пожар закончился, но в небе продолжало стоять марево, несмотря на глубокую ночь.
Свен не мог передвигаться самостоятельно от усталости. Для его грузного тела, не привыкшего к нагрузкам, это было чересчур. Слуги торопливо несли паланкин, чтобы забрать Прокуратора Севера во дворец. Толстяк остановил носильщиков.