– Мне не нужно, спасибо, – тут же отрицательно кручу я головой.
– В смысле, зайка? – хмурится Зар.
– Я разберусь, – усмехается Рома и забирает оба стакана, на что Зар пожимает плечами и отходит за своей порцией, сиротливо оставленной на лавке рядом с внушительными припасами полуторалитровых бутылок. Интересно, они всегда так много выпивают?
Рома ставит один стакан себе в ноги, а с другим склоняется ко мне и тихо говорит возле моего уха:
– Один стаканчик, мышка. Поможет расслабиться и не дрожать.
Я чуть отстраняюсь и смотрю на его близкое к моему лицо, потом на стакан в его руке и снова на него. Он мне подмигивает и подносит стакан ближе к моим рукам. Беру его, отмечая прохладность и влажность пластиковых стенок, и наблюдаю боковым зрением, как Рома, улыбаясь своим мыслям, выпрямляется, подхватив свой стакан.
И тут Зар, перекрикивая музыку, громогласно объявляет:
– Раз уж собрались все, кто только мог собраться, – лошадиный смех, – предлагаю выпить за нашу Машку! Теперь переходить дороги стало опасней, так что остерегайтесь!
Всё начинают смеяться и улюлюкать, а Мария, улыбаясь, показывает Зару средний палец, на что он ржёт ещё громче, а затем подносит к своим пухлым губам стакан. Я тоже улыбаюсь и опускаю взгляд на пиво в моих руках. Мне доводилось раньше пробовать вино и шампанское. На праздники. Пиво я не пила ни разу. Но когда-нибудь всё равно попробовала бы, верно? Так почему не сейчас?
Делаю осторожный глоток и тут же кривлюсь от горечи. Ну-у… такое себе. И послевкусие ужасное. И что мне теперь делать с остатками? Выливать будет невежливо и передать стакан кому-нибудь другому тоже не выйдет, раз я из него уже отпила…
– О, так ты у нас совсем неискушённая, – вновь склоняется ко мне Рома. – Да? Никогда раньше не пробовала пиво?
– Не-а. Как вы вообще его пьёте? Оно же невкусное.
– Кому как, – усмехается он. – А напивалась хоть раз?
– Нет.
– О-о-о… попала ты, мышка, – тихо смеётся он, отставляя свой стакан. – Предлагаю сделать вид, что ты в этом профи, иначе кому-нибудь придёт в голову идея впервые тебя напоить.
– Что? – пугаюсь я, представив лицо отца, если я пьяная вернусь домой. Я точно не знаю, но что-то мне подсказывает, что по головке он меня за такое поведение не погладит.
Рома тихо смеется и, спрыгнув с лавки, встаёт передо мной. Накланяется, уперевшись ладонью в перила позади моей спины, которой я буквально вжимаюсь в деревянные доски, и обхватывает своими пальцами мою руку со стаканом, а затем тянет её к своим искривлённым в усмешке губам:
– Я помогу.
Ошарашенно смотрю, как он отпивает из стакана треть напитка, а затем подносит его уже к моим губам: