Он расстегнул рубашку и показал мне шрам сантиметров в двадцать на своем мускулистом торсе.
«Но я с лихвой отплатил тем же, именно поэтому его называют «калекой». Благодаря мне этот сукин сын хромает», – сказал он с широкой улыбкой.
«Теперь, когда ты идешь с нами, – продолжал он, – ты тоже на тропе войны; они уже попробовали твою кровь в тот раз, когда избили тебя и оставили умирать, так что будь осторожен, потому что все это по-настоящему».
Увидев мое растерянное, даже недоверчивое выражение лица, он сказал: «Только не говори мне, что ты думал, что быть воином – это всего лишь интеллектуальное упражнение. Если ты это сделал, то ты уже облажался! Здесь все по-настоящему: либо ты убиваешь, либо умираешь».
Его предостережения потрясли меня; они пробудили во мне такой страх, какого я никогда раньше не испытывал. Я стал более осторожным и гораздо более внимательным к тому, что происходило вокруг меня, но почему-то какая-то часть меня все еще отказывалась верить, что существует реальная опасность; однако со временем я собрал достаточно доказательств того, что за мной действительно наблюдали «скрытые глаза».
Впервые я по-настоящему осознал, что происходит, когда мне по поручению пришлось одному отправиться на городской рынок. Было за полдень, но небо затянуло темными грозовыми тучами, и казалось, что уже почти ночь. Оказавшись там, я почувствовал на себе агрессивные взгляды группы крестьян, которые пили пульке в заведении на другой стороне улицы.
Я не обратил на них особого внимания, занимался своими делами, а потом вышел на улицу. И тут я заметил, что они последовали за мной. Я наблюдал, как двое из них отделились от группы с явным намерением перерезать мне путь. Я вспомнил истории, которые слышал, и меня охватила паника. В животе у меня все сжалось; я был уверен, что они хотят меня убить. Мое сердце бешено колотилось. Тем не менее, я продолжал идти, как будто ничего не происходило; но когда я повернул за угол, то побежал так быстро, как только мог, и скрылся в узком переулке, который вел обратно на главную улицу. Я знал, что те, кто преследовал меня, были прямо позади, но в то же время я знал, что вот-вот столкнусь с двумя другими, которые отделились от группы. Я не знал, что делать, когда внезапно у меня появилось странное ощущение, которое трудно описать: я увидел и услышал, как агрессоры уже приблизились еще до того, как они добрались до переулка. Почти инстинктивно мое тело воспроизвело полученные инструкции, поэтому я укрылся за каменными воротами, присел на корточки, словно испражняясь, уперся локтями в колени, поднял кулаки и закрыл лицо руками. Мужчины прошли мимо, даже не взглянув на меня. Я видел, как эти две группы собрались поодаль, и слышал, как они выражали свое недоумение по поводу того, что потеряли меня. Они поговорили немного и ушли.