Вершинин
Слышу лишь шум и шаги по коридору, наверняка уже собирает чемодан, сейчас пошлет меня в интересном направлении и захочет уйти, чтоб не посягал на ее свободу в сотый раз.
Интересно, а так будет всегда с ней?
Первые признаки моего помешательства на этой строптивой девчонке уже налицо: вспышки ревности, замашки собственника. Что дальше? Я посажу ее дома, запрещу работать и выходить куда-либо без меня? Да, пиздец моей нервной системе и человеческому облику подкрался незаметно.
Делаю очередную глубокую затяжку. Надо идти останавливать Орешкину пока единственным мной изученным и проверенным способом. Но как только я тушу сигарету в пепельнице, она появляется сама и без чемодана.
А это уже прогресс.
Стоит, глазки опустила, словно ученица седьмого класса у доски, не выучившая географию. Хмурю брови, смотрю, как Даша водит пальчиком по столу, сдерживаю улыбку, хочется усадить ее на этот самый стол и зацеловать.
— Ты хочешь что-то сказать?
— Да, я хотела, точнее, хочу, — вскидывает на меня свои синие глаза, кусает губы, поправляет волосы. — Жених — он совсем не жених, Прохоров вообще не по женщинам.
Какой странный поворот событий, сын олигарха что — гей? Интересно, я буду ревновать ее к гею?
— Значит, жених все-таки был?
— И вообще, это странно с твоей стороны настаивать на моем увольнении, заметь, я не психую, не кричу, не собираю чемодан, а веду конструктивную беседу.
— Конструктивная ты моя, ты с темы-то не съезжай.
— Нет, Прохоров не жених, но я его знаю, мы учимся в одном университете, а здесь я на практике, и мне нужна эта работа.
— Зачем соврала?
— Не знаю, там эта твоя Ирина терлась около тебя: «Ромочка, тебе подложить салатика, Ромочка, возьми вот этот кусочек», — Орешкина скривила губы, копируя Ирину.
— Ревнуешь? — улыбаюсь, медленно подхожу, притягивая Дашу к себе, ну точно — пацан пацаном, совсем голову теряю рядом с ней.
— Конечно, Роман Александрович, вы такой привлекательный мужчина, но с отвратительным характером.
Ее ладони гладят мою грудь, глаза хитрые.
— Все равно пойдешь писать заявление, не понравилось мне, как тот Коля очкастый на тебя похотливо смотрел.
— Коля? При чем тут Коля? Коля совершенно безобидный парень, помогал мне.
— Гей?
— Почему гей? Я не знаю.
— Его счастье, если он такой. А про жениха я еще проверю.