— Да, та самая Даша, которая работает моим секретарем и которую ты, как мой водитель, должен был привезти после рабочего дня ко мне домой. Ты забыл дорогу или лишился окончательно мозгов?
Повышаю голос, потому что начинает колотить.
Тимофей молчит, слышу, как у него в салоне играет музыка, и неожиданно до моих ушей доносится голос Орешкиной, но не могу разобрать, что она говорит. Потом всхлип — она что, плачет?
— Тимофей, твою мать, что происходит?
Кидаю букет на кухонный стол, опираясь о него руками.
— Роман Александрович, я ни в чем не виноват, она сама попросила. А я говорил, что это дурацкая затея, но вы же ее знаете: нет, говорит, давай — и все.
Из этой скомканной речи своего непутевого водителя я понял лишь то, то Орешкина подбила его на какую-то авантюру, но он, как всегда, не виноват.
— Тимофей, вы в машине?
Надо задавать наводящие вопросы, на которые можно ответить быстро. Главное, чтоб они оба оказались рядом, а там я уж разберусь, кого и как наказать.
— Да, в машине.
— На какой улице?
— Почти рядом, на Васнецова.
— Быстро вези ее домой.
— Я никуда не поеду, видеть его не хочу, — это кричит уже Даша. — И пусть не звонит и не пишет. Никогда! Включай музыку и поехали в клуб.
Какой клуб? Что произошло за несколько часов, что я так впал в немилость и отлучен со двора?
— Тимофей, ты меня слышишь? Вези ее домой, ко мне домой, и даже не думай о клубе.
— Но…
— Тимоша, ты такой хороший, ну его, твоего начальника, поехали кутить.
Она что, пьяная? Язык явно заплетается. И с каких пор Тимофей стал Тимошей?
Ну, она у меня получит.
— Я тебя уволю с завтрашнего дня, Тимофей, ты слышишь меня? Быстро я сказал, вези эту кутилу ко мне, я встречу во дворе.
Дальше неразборчивая речь, Тимофей отключился, я снова обулся, захватив сигареты, спустился. А ведь хотели пойти в гости, надо было поговорить с Марком о Дымове, но нет, эту несносную девчонку нельзя оставить ни на минуту одну.
Конец февраля мел метелями и обжигал холодным ветром лицо. Стоя под козырьком подъезда, выкурил уже две сигареты, а карета все еще везла мою пьяную принцессу.
Но вот из-за поворота сверкнули фары рабочей машины, «Лексус» притормозил, но из него никто не спешил выходить. Дернул ручку двери, громкая музыка тут же заполнила весь двор. Даша пила прямо из бутылки коньяк и дергалась в такт мелодии.
Что это вообще за разгул? По какому поводу?
— О, Вершинин, ну как твой деловой ужин? Не обожрался?
Даша, уже хорошо пьяненькая, прижала бутылку к груди, икнула, музыка стала тише.
— Тимоша, включи, включи громче, моя любимая песня. А ты, Вершинин, не любимый, потому что козел. Не хочу тебя видеть. Тимофей, поехали ко мне, далеко только я тебя с сестрой познакомлю, она у меня хорошая, вредная только.