— Понимаешь, — Сергей замялся. — Я неудачно упал на каникулах, когда катался на скейтборде. Ничего страшного, но немного побаливает плечо. Начинать репетиции, как ты сама сказала, нужно уже сейчас. И мне совершенно не хочется опозориться, уронив партнершу, или отказаться от задуманного.
— Вот остановился бы ты на Тарантелле, — бормотала Звездинская, — и никаких проблем.
— И все-таки, танец, поставленный тобой, парный танец, эдакое попурри на тему Щелкунчика, будет смотреться намного выигрышнее!
— Что ты сказал? — удивилась Мстислава. — «Танец, поставленный мной?!»
— Конечно, — Сергей забрал потухшую сигарету из пальцев любовницы. — Ты же не подумала, что я доверю постановку своего номера на выпускном концерте какому-то Любарскому, — отправил пепельницу на привычное место под кроватью, потянулся к Звездинской: — Иди ко мне.
— Но ведь Диане всего четырнадцать, — вяло возражала Мстислава. — Какая из неё Фея?
— В первой постановке Мариуса Петипа роль Клары танцевала двенадцатилетняя девочка! — напомнил Сергей. — А Фее Драже как раз было четырнадцать! — притянул к себе любовницу: — Не пора ли начать возрождать традиции? — закрыл рот Мстиславы поцелуем, не дожидаясь ответа.
* * *
На следующее утро Мстислава Звездинская заглянула в танцкласс, где только-только начались занятия.
— Малышкина! После урока зайди ко мне! — хлопнула дверью, не дожидаясь ни вопросов, ни ответа.
Юные балерины уставились на Диану.
Все знали, что она и Леночка как бы являются протеже Мстиславы. И если до последнего времени Звездинская относилась к ним ровно, не выделяя ничем, не восхваляя, но и не порицая, то с недавних пор в отношении старшего педагога к Лене Халфиной начало твориться что-то непонятное.
В чем была суть неприязни между педагогом и ученицей — никто так и не узнал, но не проходило ни одной недели, чтобы Мстя не нашла повода унизить Леночку, поставить на место возгордившуюся незнамо чем подопечную.
Впрочем, по мнению соучениц, Диану этот конфликт не коснулся.
И вот сегодня Звездинская, даже не взглянув на свою очередную «девочку для битья», не сделав ни единого замечания, не подпустив ни одной шпильки, вызывает «на ковер» её подругу!
И что умудрилась натворить Диана, дабы получить подобный приказ — никто, включая саму девушку, не имел ни малейшего представления.
Людмила Марковна закончила урок. Попрощавшись с ученицами до вечера, окликнула Диану:
— Я бы пошла к Мстиславе Борисовне немедленно, — проговорила, словно раздумывая.
— А завтрак? — растерялась девушка. — И в школу могу опоздать.
— Недовольство Звездинской пострашнее пропущенного завтрака и опоздания в школу, — усмехнулась Милочка. Добавила: — Если хочешь, я пойду с тобой.