Страшно было бы представить, что случилось, если бы он не вмешался и не спас тем самым жизнь одного белого медведя.
Одно я только не понимала – как он в принципе оказался в этой сомнительной компании, которая приехала лишь для того, чтобы пострелять в животных.
Доча следовала за мной, останавливаясь и иногда отставая по дороге, потому что каждый проходящий мимо инуит обязательно тискал ее, обнимал и кормил тем, что только было съестного в карманах.
Никто не боялся медведицу. Все ее обожали и были готовы делить кров и еду с хищницей, лишний раз доказывая, насколько чистыми и бескорыстными были инуиты.
– Он очнулся, – прохрипела старушка-повитуха, тоже не упустив случая приобнять Дочу, которую когда-то она так же спасла своими умениями и силой воли, что могли бы позавидовать даже мужчины-охотники. – Можешь войти, Алу.
– Спасибо. С ним все в порядке?
– Да. Через пару дней поправится окончательно.
– Хорошо. Я рада этому.
Когда я осторожно вошла в шатер повитухи, в котором всегда было влажно, тепло и непривычно пахло травами, Самир лежал на шкурах и не выглядел испуганным или хотя бы удивленным от всего происходящего вокруг.
Он улыбнулся мне, и единственное, что заставило его черные брови приподняться, – это Доча, которая протиснулась за мной и вошла тоже.
– Медведица не опасна, – быстро проговорила я, положив ладонь на широкую мохнатую спину и потрепав ее по шерсти, на что она довольно заурчала, тут же подставляя уши и требуя еще больше излюбленной ласки. – Доча живет среди людей практически с рождения, и не было ни единого раза, чтобы она попыталась на кого-то напасть или обидеть.
В темных глазах Самира появился восторг, с которым он подался вперед, рассматривая медведицу с удивлением и явным удовольствием.
– Я могу погладить ее тоже?
– Да. Вполне.
Я подошла ближе к нему и села на шкуры, отчего Доча прошлепала за мной и радостно увалилась рядом, растянувшись на полу, словно очень большая кошка.
– Красавица! – с дрожью нескрываемого восторга выдохнул мужчина, не боясь касаться хищника. – Она словно ангел!
Он гладил ее, водил руками, словно рисуя на белой шерсти какие-то рисунки, и смеялся, совершенно очарованный и довольный, когда Доча нюхала его руки и фыркала, подставляя большую морду с черной влажной пипкой носа.
– Она просто невероятная!
– Это так, – кивнула я, с улыбкой наблюдая, как взрослый мужчина играл с медведем, испытывая от этого самую настоящую радость, и потому выглядел словно ребенок.
– Что с ее лапой? Это сделали люди? – нахмурился Самир, когда увидел, что у медведицы отсутствует одна из задних лап.