Она забирала того, кого он любил больше всего на свете, – дочь.
– Не отдавайте Иниру, Ата!
Я сжала руки мужчины, отмечая, что сейчас они были просто ледяными, хотя всегда были такими горячими… почти как у демона, когда тот касался меня.
Мужчина не отстранился, не попытался меня оттолкнуть или повысить голос, только закрыл глаза, потому что не хотел показывать дрожащих слез.
– …такова судьба, дочка, – выдохнул он хрипло и едва слышно, а мне захотелось закричать. Встряхнуть его и крикнуть, что нельзя вот так просто сдаваться!
Ведь если был шанс на спасение – значит, его нужно было использовать!
– Дайте мне время! Я найду Туунбака и уговорю его не забирать Иниру!
Мои слова мужчины восприняли неровным, рваным гулом голосов, в каждом из которых можно было услышать недоверие и возмущение, что я посмела сказать такое вслух.
Но я не собиралась молчать, оглянулась на них, продолжив не менее упрямо и твердо:
– Вы сами видели, что он не убил меня! И это произошло уже не один раз! Я поеду к запретным землям прямо сейчас и буду там до тех пор, пока демон не отпустит мою подругу!
– Что за самоуверенность, Алула! – почти зашипел от ярости самый пожилой из охотников, чьи глаза уже не видели, а язык едва шевелился, и я склонила голову в знак уважения, но не собиралась отступать от сказанного. – Демон – не твой ручной медведь, с которым ты можешь вот так взять и просто поговорить! Давно уже умер последний немой эскимос, который мог иметь связь с Туунбаком! И он был избран духами земли! А кто ты, девочка?
Я только поджала губы, понимая, что инуиты не услышат меня, что бы я ни говорила… не поймут и не примут моей правды, даже если я расскажу, что этот самый демон сегодня ночью был в моем доме и говорил со мной.
Они были слепы и глухи в своей вере в злого демона, которому потребовалась новая жертва.
– Инира с рождения знала, какая роль отведена ей, Алу, – тихо проговорил шаман, ставя жирную точку на всех моих побуждениях спасти подругу. – Это ее судьба. И ее крест. Моя дочь с честью и гордостью послужит благополучию своего народа.
Больше не было смысла что-то кому-то доказывать.
Я просто кивнула и тихо вышла из дома шамана, куда Инира уже больше никогда не вернется…
На душе было так погано и больно, что хотелось упасть на колени и завыть, как это делали женщины.
А еще не давала покоя душащая мысль, что всему этому виной была только я.
Мой дом был на самой окраине поселения инуитов, но сейчас я была этому рада, потому что во мне росла уверенность, что я спасу свою подругу. Сама.
Нужно было только тщательно подготовиться.