Громкий вздох, и меня без лишних слов перетаскивают на коленки. Прижимают к надежной и горячей груди и начинают укачивать.
– Ну ты чего раскисла? – гладит по голове, целуя в макушку. – Все хорошо, выдыхай, малыш.
– Макс... – поднимаю глаза на него и наблюдаю как его зрачки расширяются, грозясь поглотить меня.
Макс
Сжимаю свою мелкую в объятиях, хотя самого нехило трясет после всего, что произошло.
Но сейчас я до одури рад, что вытряс у Кристинки, где Аленка, еще и успел прилететь вовремя в больницу. Иначе...
Что было бы иначе, даже страшно представить. Лелька бы поверила врачам. Да она и поверила.
Стряхиваю негативные мысли. Все позади. Все хорошо!
Подавляю желание стиснуть Лельку еще сильнее. Боюсь задушить, а она мне живая нужна. У нас все только начинается.
– Макс, – отвлекает от мыслей ее тихий голос.
Перевожу взгляд на заплаканное лицо. Глаза блестят от слез, носик красный. И она такая сейчас беспомощная, что мне становится тяжело дышать от нахлынувших чувств к своей мелкой.
Когда она успела стать для меня всем? Когда я перешел ту грань из дружбы во что-то большее?
Я не знаю, любовь ли это. Понятия не имею, что это такое. Но я не готов ее терять.
– Спасибо тебе, – с надрывом шепчет.
А у меня сердце замирает в груди от того, с какой благодарностью она это говорит.
– За что? – у меня аж голос понижается.
Внимательно всматриваюсь в родное лицо и давлю в себе желание поцеловать. Не уверен, что это ей нужно.
– Что ты приехал. Если бы не ты, то... – она снова всхлипывает.
Стискиваю ее в объятиях, чувствуя, как пульс зашкаливает, и пытаюсь сделать глубокий вдох.
– Я так испугалась, – отстраняется и смотрит в глаза, быстро облизывает пересохшие губы, – так испугалась, ты даже не представляешь, – шепчет с надрывом.
Я же молча прижимаю ее к плечу и вдыхаю ее запах.
– Я тоже испугался, родная, – отвечаю тихо, чтобы только она услышала, хотя кроме нас в салоне никого и нет.
– А если бы ты не приехал...
– Ну все, – зарываюсь в волосы, отыскивая нужные слова в голове, – ты же слышала сердце нашего малыша. Оно бьется, остальное пустяки.
Впервые озвучиваю то, что у нас будет ребенок. Общий. И становится так оглушительно хорошо, что пошевелиться боюсь.
Леля снова всхлипывает, а я посылаю все нахрен.
Поднимаю ее голову и прижимаюсь к губам. Жду очередной затрещины, истерики, возмущений.
Но рваный выдох Лельки дает понять, что ей тоже это нужно. А мне не то что нужно, мне это жизненно необходимо.
Прикусываю нижнюю губу и стискиваю крепче стройное тело. Чувствую, как колотится ее сердце. Пытаюсь нормально дышать, но не получается. Боюсь разрушить миг.