Но звонить в итоге мне даже не пришлось. Илья вернулся домой в тот самый момент, когда я спускалась вниз с небольшой сумкой, где уместились все мои немногочисленные вещи.
– Лали, – посмотрел на меня удивленно Родионов. – Ты куда – то собираешься?
Валерия не преминула нарисоваться за моей спиной раньше, чем я успела ответить.
– Лали уволилась, дорогой, – сказала она с сожалением. – Увы, с этой должностью она не справляется.
Обернувшись, я увидела, что она по-хозяйки держит на руках Снежану и от этого зрелища внутри невыносимо скребло.
– Но ты не переживай! – продолжала говорить Валерия. – Я думаю, мы справимся, пока агентство не пришлет нам новую няню!
Она стала показательно качать мою дочь на руках и та в ответ надрывно расплакалась.
Родионов в это время переводил взгляд с меня на Леру и обратно. А потом спросил, глядя мне прямо в глаза :
– Лали, это правда?
И я решилась. Вздернув подбородок, твердо отрезала :
– Нет!
Одно лишь слово Лали – «нет», и я окончательно принял то решение, которое нужно было принять уже давно. Наш последний разговор с Лерой многое расставил на места, как мне казалось. Но надеяться, что он исправит все и сразу, было глупым. Так что я готовился к долгому разбирательству, которое неминуемо ожидало нас всех впереди.
– Значит, ты не хочешь увольняться и справляешься со всеми обязанностями? – спросил я Лали, при этом глядя на жену. Няня не успела ответить, когда я продолжил: – Я так и думал. Вижу это и сам. И я хочу, чтобы ты осталась рядом со мной и Снежаной.
Я намеренно исключил Леру, потому что знал – ей не нужен никакой ребенок, пусть она и схватилась за него, как за повод наладить наши отношения. И я был бы ей за это благодарен, если бы не одно «но». Налаживать было нечего. Между нами ничего не осталось.
– Но не здесь. Мы переедем отсюда на то время, пока я все решу. Собери вещи и будь готова ехать.
На лице Леры отразился такой испуг, что мне даже стало неловко. Я и сам был виноват во многом, но прежде всего вину свою ощущал за то, что уже давно не разрубил этот гордиев узел. Не ушел от женщины, которую не любил, и с которой жил скорее по привычке.
– Куда переедем? Или вы… вдвоем? – задохнулась Лера, когда Лали, забрав у нее ребенка, ушла в детскую.
– Мы втроем, – поправил я жену. – Снежана, я и Лали.
– Я так и знала! Так и знала, что эта сучка тебя охмурит!
Лера сначала повысила голос, а потом закрыла лицо руками и разрыдалась. Ну или сделала вид, что рыдает.
– Меня никто не охмурял, Лера. Нам с тобой нужно было расстаться уже давно.
– Давно? Ты с ума сошел, Родионов? – зашипела Валерия, отняв руки от лица. – Да это же ты! Ты сам ходил налево и трахал других баб, когда я ждала тебя дома! Это ты все разрушил и сейчас говоришь, что нам нужно было расстаться? Для того, чтобы тебе стало легче прыгать по чужим койкам? Ах, ну да! Ты и так это делал без зазрения совести! А теперь, когда я приняла твою ублюдочную дочь, вот она – благодарность!