– Ш-ш-ш-ш-ш… Не спеши. Потихоньку, – воркует старушка и снова пытается влить в меня отвар.
Со второго раза получается гораздо лучше, и вся порция оказывается в желудке. А затем я опять ныряю в навеянный лихорадкой кошмар, в котором возвращаюсь в момент, когда чуть не рассталась с жизнью.
***
– Венец! Отдай его, тварь! – рычит в лицо мужчина, сдавливая мою шею длинными крепкими пальцами.
От него пахнет зверем. Опасным бешеным зверем. Глаза в темноте кажутся красными, будто наполненными кровью. Как у Вольтури в “Сумерках”. В них нет пощады, жалости, сочувствия. Несмотря на теплый цвет, они холодны, как камни. Мертвые безжизненные камни. Кроваво-красные рубины, сверкающие стеклянной гладью в тусклом свете луны.
Беспомощно смотрю в эти пугающие глаза и читаю в них свой приговор. Так или иначе, а живой мне не остаться. Хватаюсь руками за широкое запястье, пытаясь ослабить железную хватку. Мне бы время потянуть… хоть капельку.
Вздергиваю колено, стараясь попасть в цель. От боли противник шипит, втягивая ртом воздух. Пальцы разжимаются лишь на самую малость, но я чудом исхитряюсь впиться зубами в его ладонь.
– Бешеная стерва, – рычит мужчина, выпуская меня.
Бросаюсь вперед, к зданию портала.
“Бежать! Бежать! Бежать!” – бьется в мозгу одна единственная мысль. Но те несколько шагов, которые успеваю преодолеть, трудно назвать побегом. Меня буквально сразу же сшибают на землю мощным ударом в спину. А когда я умудряюсь перевернуться на бок, то от ужаса застываю, видя над собой огромную морду волка. Широкая пасть сверкает острыми зубами. Горячее дыхание опаляет будто жар. Он склоняется все ближе и ближе. Клыки впиваются в участок между шеей и плечом. Мне кажется, что зверь прокусывает ключицу, настолько сильно сжимаются его челюсти. Слышится тихий хруст. Когтистые лапы рвут корсет и сорочку на груди, добираясь до незащищенной плоти. Боль настолько сильная, настолько острая, что невозможно сделать вдох. Я даже не могу закричать, лишь стону тихо, слабо пытаясь отбиться.
А затем давление на грудь прекращается, Затуманенным взором успеваю выхватить фигуру короля, и, наконец, ныряю в благословенную тьму. Туда, где нет выворачивающий наизнанку боли и тошнотворного запаха крови. Моей крови...
Лишь единожды сознанию удается пробиться сквозь пелену забытья.
– Ноэль… – шепчет его величество, опускаясь на колени возле меня.
Он так печален. И немного испуган. Высокий лоб покрывают скорбные морщинки.