— Это возможно? — бросаю я взгляд на фото с трупами. Семь человек. Таки магическое число.
— Все возможно. Сыграйте роль, к которой вы готовились так долго.
— Я не понимаю, — плюхаюсь на стул, закрываю лицо руками.
— Что это даст вам?
— Хотите правды? Я могу убить Бориса. Попытки дилетантов не имеют значения. Меня он подпустит, даже не доверяя. Всегда считал себя неуязвимым. Но мне, как человеку мудрому, не хочется так бесцельно растрачивать кадры, — рассказывает он, и я в недоумении хлопаю глазами. Безумно интересно, что он скажет дальше. — Без вас, Нина, Борис потеряет равновесие. Как терял его два года. Это парадоксально, но факт. За это время он заметно сдал на арене бизнеса и только последние месяца набрал обороты. Я это связываю с вами. Боря смог выплатить кредиты за оборудование. Выписать несколько ученых из зарубежья. Он расширился. Магия или звезды, но вы нужны ему. Как удача нужна картежнику. А мне, как вы, наверное, поняли, не нужно, чтобы вы его вдохновляли.
Несмотря ни на что, становится обидно за Бориса. Не может он зависеть от женщины. Только не он.
— Почему бы вам просто не убить меня? — предлагаю я и вздрагиваю, повернув голову на амбала. А то может они только и ждали моего предложения.
— Потому что Борис нужен мне. Но он мне нужен под контролем. А не пытающийся занять мое место. Мне нужно контролировать его завод.
Опять завод. Иногда я думаю, что ему бы следовало взорваться.
— Что в этом комбинате такого, что все жаждут его как бесплатную шлюху?
Старик после паузы заливается крякающим смехом. А потом говорит то, что второй раз за вечер повергает меня в шок.
— Поставки оружия с этого завода составляют примерно пятнадцать процентов мирового сбыта. Вы можете не понимать, но это очень много. И такой объём должен контролироваться.
— Борис же не стреляет, — зачем, зачем я защищаю его. Потому что тебе льстит его одержимость тобою?
— Нет, — усмехается старик. — Борис просто вкладывает оружие в те руки, что нажимают на курок. Людям из стран, где постоянно идут войны. Туда, где он и сам воевал.
Меня колотит от услышанного. Снова вскакиваю, не веря, что это вообще возможно. Я беспокоюсь о семи недолюбовниках. А людей гибнущих — тысячи.
— Почему, — стираю следы неверия и ужаса. — Почему я должна верить вам?
Старик разводит руками, и от его снисходительности меня уже подташнивает.
— Вы едете в Усть-Горск полноправной хозяйкой и скоро станете женой. Сможете сами во всём убедиться.
— А если я расскажу о нашем разговоре Борису? Вы не боитесь?
На это старик, который, поднявшись из кресла, создавал поистине пугающее впечатление, криво усмехается, подойдя ко мне вплотную.