– Я не знаю, что творится в твоей голове, – начинаю, понимая, что в последний раз по доброй воле смотрю сестре в глаза, – но ты слишком далеко зашла в этот раз.
– Можешь считать, что мне стыдно, – снова улыбается и смахивает со щеки невидимую слезу. Актриса от бога, всегда подозревала, что у неё есть будущее на этом поприще. Жаль, талант пошёл не в то русло. – Да только я знаю тебя. Ты всё равно ничего сделать не сможешь, слишком мягкая и добрая.
– Да пошла ты вместе со своими знаниями, – говорю, а голос срывается, удлиняя фразу ненужными паузами.
Оттолкнувшись от стены, бреду в коридор. Знаю, Света не пойдёт за мной – свою миссию по уничтожению меня и моей жизни она уже выполнила. Надеюсь, ей достаточно.
Вдруг злость, какой я не чувствовала никогда раньше, вскипает внутри – там, где раньше было место всему хорошему и доброму, что чувствовала к близким. Это мерзко, отвратительно – то, как она поступила со мной. Пускай я оказалась такой плохой сестрой – я допускаю, что и раньше могла её чем-то обижать, а Рома стал последней каплей. Возможно, так. Но то, что устроила в ответ Света – это не просто подлость, это преступление. Неужели она этого своей дурьей башкой не понимает?
Засовываю ноги в туфли, хватаю сумку и выхожу из дома. Во мне живым огнём клокочет ярость – это шок, защитная реакция от тяжёлых мыслей и других эмоций. Перегородка, которую неосознанно ставлю, чтобы не сойти с ума. Перестань я гневаться, утону в слезах и самобичевании, а это меньшее, что мне нужно сейчас. На свежем воздухе голова шумит, а избыток кислорода заставляет остановиться на месте. Сейчас-сейчас, главное, привыкнуть к головокружению и выбраться отсюда поскорее.
Что было в том вине? Что за гадость плескалась в бутылке? Снотворное? Наркотики? Психотропка? Судя по тому, что я ещё жива и даже кое-как могу соображать, пусть и с трудом, что-то не очень серьёзное. Жаль, когда очнулась, в комнате была идеальная чистота – ни следов роскошного ужина, ни остатков алкоголя. Будто бы мне всё привиделось, и не пила ничего накануне. Но я-то чувствую, что здесь что-то не так.
Господи, эти люди даже не подумали, что я могу умереть. Впрочем, когда на кону стоит уязвлённая гордость, некоторые способны на многое.
Я больше не хочу размышлять о причинах, следствиях и последствиях. Не хочу винить себя больше в чём-то, не стану анализировать, что сделало Свету такой, и в чём была моя ошибка – ни к чему хорошему это не приведёт. Я не знаю, чем всё обернётся, но в одном уверена: отныне у меня нет сестры. Мы чужие люди, которых зачем-то судьба свела в одной семье. Ну, как свела, так и развела – бывает.