Я была бесправной. Была полным нулем.
Мать всегда говорила, что я глупая, когда я заговаривала о том, что хочу учиться. Велела усерднее стараться по дому и лучше готовить. Отец кричал сразу, как только слышал упоминание о Шамиле. Говорил, что сам решит, за кого меня выдавать. А братья… им всегда были важны только они сами.
Только Тагир заботился обо мне. Но сейчас его не было рядом с ними.
Разумеется, они не позвали его с собой, прекрасно понимая, что младший их ни за что не поддержит. Что он всегда будет на моей стороне, что бы не происходило.
— За что мне должно быть стыдно, по-твоему? За то, что строю свою жизнь, как могу? За то, что нашла человека, которого полюбила всем сердцем?
— Надо же! Сколько у тебя любвей за одну жизнь! Сначала одного любила, не успокоилась, пока не легла под него, теперь другого, завтра третьего полюбишь! Чего уж там, не мелочись, выходи сразу на трассу! — прокричал Рашид, разозленный моими словами.
— Почему-то деньги, которые вы с отцом взяли, чтобы отмыться от моего позора, оказались не такими уж плохими, правда?
Конечно, я знала об этом. Не то, чтобы это скрывалось, но и прямо об этом речи в нашей семье никогда не заводили.
После того, как выяснилось, что мы с Шамилем были вместе, Тагир отправился в его дом с разборками. И охотничьим ружьем.
Рашид Султанович, старший Цахаев, тогда как-то обо всем договорился с моим отцом. Уладил и замял это дело.
Откупился.
И дал он много. Очень много.
Из старого, потрепанного временем дедушкиного дома, мы перебрались в новый. В три этажа. Братья открыли бизнес, купили машины. Зажили совсем по-другому. И все это на моем позоре.
— Что ж вы взяли такие грязные, покрытые позором деньги, что же живете на них припеваючи сейчас? А, погодите, может быть, вы и со Святославом решили так поступить? Получить столько же, сколько и в случае с Цахаевым, а, может быть, даже еще больше?
— Ах ты, тварь, — прорычал Рашид, бросаясь ко мне. Мы сидели на диванах в гостиной, друг на против друга и ему ничего не стоило пересечь это небольшое расстояние, чтобы снова ударить.
Благо, Мадин среагировал быстро и остановил старшего.
— Хватит, брат, — попросил он серьезным тоном. — Тебя рукоприкладство тоже не красит.
— Да ты смеешься что ли? — сбросив с себя руки родственника, закричал Рашид. — Такую сестру убить мало, ее прямо здесь и нужно прикончить, ты посмотри, какая стала! — он махнул в мою сторону, бросив нечитаемый взгляд. — Это уже не наша сестра, столичная проститутка! Ты слышишь, как она вообще разговаривает?! Стыд потеряла, страх потеряла!