– Мои денюжки-и…
В течение получаса они с братом безнадёжно барахтаются в сугробе. Первый понимает всю тщетность поиска Сашок. Отряхивая штаны от налипшего снега, с сожалением говорит:
– Не найдем мы Минька денег. Темно дюже. И снег рыхлый… провалились они…
Минька плачет еще громче, настолько неутешительно горе; озябшими ручонками сильнее начинает шуровать в снегу. Мокрые на коленях штанишки на морозе деревенеют колом. У него уже не попадает зуб на зуб, хнычет жалостливо:
– Боженька, помоги мне найти денюжки. Я прошу тебя, Боженька. Смилуйся надо мной, Боженька. Ну что тебе стоит… ты ведь все можешь… ты вон какой большой…
– Нашел! – вдруг, радостно кричит Сашок: – Нашёл!
Он ссыпает в подставленную дрожащую от холода ладошку брата горсть теплых медяков. Минька крепко накрепко зажимает их в кулачок. Сверху Сашок заботливо надевает варежку.
– Ну, вот, видишь, – сквозь слёзы улыбается Минька брату непослушными губами, – помог мне Боженька.
Поскрипывая валенками, они торопимся домой, в тепло. И невдомёк счастливому Миньке, почему перестали звенеть медяки в варежке у старшего брата.
Яркая Рождественская звезда, улыбаясь, глядит на них сверху.