— Тебе приснился хороший сон? — спросил я, садясь в машину рядом с ней.
'Все в порядке. Вы все устроили?
'Да. Есть корабль до Афин. Я еду в третьем классе. Ты в первом. Если мы поедем вместе, у властей могут возникнуть подозрения.
'Почему?'
«Это может быть объяснением того, что ты шлюха в глазах мусульман. Нет никаких причин заставлять вас испытывать такое смущение.
«Ты очень необычный человек, Раки».
Внезапно она дала мне понять, что мы были в машине ночью. Ее глаза почти светились в тусклом свете. Я чувствовал тепло ее тела. Было очень легко представить мои губы на ее губах, мои руки в ее блузке и рядом с источником всего этого тепла.
— Вы и сами не обычная девушка, мисс Чезаре.
— Вера, пожалуйста.
«Вера».
И там, несмотря на все предостережения самому себе, я поцеловал ее. Моя рука провела по ее медовым волосам и притянула ее лицо ко мне. Ее губы уже были открыты, а язык был быстрым и сладким. Она положила мою руку себе на грудь. Сквозь шелк я почувствовал, как затвердел ее сосок. Как будто она могла читать мои мысли, ее пальцы начали развязывать узлы. Опустив один рукав, она сняла с плеча лифчик и направила мою руку внутрь. Потом она придавила мою голову. Ее груди были даже больше, чем я себе представлял, но молодые, очень твердые и немного солоноватые после дня верховой езды.
— Скамейки можно опустить, Раки?
Ее улыбка была не кокетливой, а серьезной. Она была так же возбуждена и голодна, как и я.
«Не с этой моделью, Вера. Но если вы подождете, места в отеле будет много.
Мы не стали бы ждать. Ее рука была на моем ремне, расстегнула его, и когда мои штаны наконец расстегнулись, она одобрительно улыбнулась. Ее пальцы ласкали меня раскованно и настойчиво. Ее голова опустилась для долгого поцелуя, такого долгого и такого эротического, что каждый нерв ниже моего пояса вскрикнул. Она сняла остальную часть платья, затем трусики и, повернувшись лицом к задней части машины, оседлала меня. Золотая кожа ее живота заканчивалась золотым пятнышком.
Она опустилась, когда я поднялся и нашел ее готовой для меня, упругой и мягкой. Я положил руки на ее прохладные в ночном воздухе ягодицы и очень медленно опустил ее ниже. Ее пальцы вцепились в мои волосы, и время от времени я слышал, как она на мгновение останавливалась.
В темноте, где мы едва могли видеть друг друга, мы занимались любовью. Это был не просто трах, это был перерыв после долгого напряженного дня. Мы узнавали что-то друг в друге, что-то похожее, что-то общее. И в этот момент она застонала во мне так глубоко, как только могла, сжала бедра так сильно, как только могла, и мы вместе кончили. В том оргазме в этой темноте мы были одним человеком во всех отношениях.