– Все нормально, – говорю я, снимая скакалку с одного из крючков на стене. – Вообще-то, было бы лучше, если бы здесь был Камачо. Мне бы не помешал тренер. Не то чтобы я мог позволить себе его или кого-то похуже, если честно.
– Насчет Камачо… ты видел его? – спрашивает он, садясь верхом на скамейку для упражнений.
Я перестаю прыгать.
– Нет. Я думал, ты представишь меня ему.
Он кивает.
– Я не смогу тебя представить, если он не появится. Он может прийти хоть завтра, как я понимаю. Он вроде как отшельник и приходит тогда, когда ему хочется. Мне жаль, что я не выполнил свою часть сделки, так что окажи мне услугу, поехали сегодня со мной. Ты станешь настоящим loco, если не выберешься отсюда.
Я колеблюсь. Он прав. Я просидел здесь всю прошедшую неделю. Жара начинает добивать меня, и мне нужно прекратить так много думать. Наверное, не помешает прогуляться.
– Ладно. Я с тобой.
Коротковолосый Матео хлопает в ладоши с блеском в глазах. Звук эхом раздается по пустому спортзалу.
– ¡Fantástico! – Он спрыгивает со скамейки. – Жду тебя через пять минут.
Быстро приняв душ, я смотрю на себя в маленькое запотевшее зеркало над раковиной. Мне нужно подстричься и побриться. Полу бы чертовски не понравился мой вид. Он сказал бы, что дом не приют для бездомных и что я не должен так выглядеть.
Я встречаюсь с Матео у выхода. В этот раз он на внедорожнике. С тех пор как мы приехали сюда, я видел его за рулем трех разных машин. Хотя у него нет денег на свой собственный автомобиль, видимо, у парня много друзей и родственников в городе, которые дают ему свои машины.
– Хорошая тачка, – говорю я ему, усаживаясь на сиденье.
Он проводит рукой по кожаной поверхности руля.
– Моего дяди. Он владеет строительной компанией в Матаморос и иногда позволяет мне брать его машины.
В пути Матео признается мне, что оба его родителя, как и две сестры, погибли в автокатастрофе пару лет назад.
– Сначала, когда дядя рассказал мне про аварию, я психанул. Я чувствовал себя таким одиноким. Конечно, родственники поддерживали меня. Но это не то же самое, что твоя основная семья, знаешь ли.
Я смотрю из окна на тени на потемневшем холме.
– Я не знаю. У меня никогда не было настоящей семьи. Всегда были моя мама-алкоголичка и я.
– Ну, нам всем приходится разбираться с каким-то дерьмом. – Матео пожимает плечами. – Когда ты слишком долго себя жалеешь, то словно немеешь. Я отказываюсь жалеть себя. Единственный путь для меня – вверх, даже если это значит, что нужно работать то тут, то там, чтобы заплатить по счетам.
– Я тебя понимаю.
Он смеется высоким отрывистым смехом, присущим именно ему.