Как-то Андрей подарил ей айфон. Подошёл, поцеловал в кончик носа, протянул коробку, на которой красовалось надкусанное яблоко.
– Здесь есть программа для незрячих, – сказал муж, а в голосе так и звучало довольство собой. – Ты сможешь выходить в Интернет, общаться в социальных сетях, установить приложения, какие захочешь.
– К чему мне выходить в Интернет? Я же работаю, у меня времени нет, разве ты не знаешь?
В тот момент Марина мужа просто возненавидела. Ей захотелось бросить проклятый телефон на пол и начать топтать ногами. Как он мог подарить ей такую дорогую вещь? Как она, Маринка, появится с этим высокотехнологичным устройством на работе, зная, что её коллеги живут на скудную медицинскую зарплату, растят детей и бояться, чтобы их благоверные не напились в очередной раз. Ведь у них нет такого умного и предприимчивого Андрея.
Но, немного поразмыслив, Марина всё же согласилась принять подарок. Ведь, как не крути, а голосовое сопровождение чертовски облегчает жизнь.
Тьфу! Да что она опять об Андрее? Ушёл, ну и слава всем богам!
– А, это ты, – протянула старшая сестра, шелестя какими– то бумагами, и в её голосе, Маринке послышалось недовольство. – А мы тут, выбираем, куда на корпоратив идти. Ты с нами?
Последняя фраза и вовсе прозвучала, как будто Маринку не на праздник звали, а на похороны.
В животе неприятно заворочалось гадкое предчувствие чего-то нехорошего, словно сейчас, вот прямо в эту минуту произойдёт крах всего. Девушка прошла к шкафу, достала плечики со своей медицинской одеждой с жирными пятнами на груди. Чем только Маринка не стирала свой массажный костюм, в чём только не замачивала, но пятна продолжали темнеть, словно две большие медали.
– Что? – взвизгнула процедурная сестра Катя. – Ирина Сергеевна, вы вообще в своём уме? Вы хотите опозориться и нас опозорить! Представьте, вот явится такое чучело всё в масленых пятнах…
– Действительно, – вступила инструктор лечебной гимнастики, нервно ударяя дном чашки о блюдце. То жалобно звякнуло, предупреждая о своей хрупкости.– Будем ей колбаску да помидорчики на тарелку класть, чуть ли не с ложечки кормить.
– А что тут есть? А можно мне огурчик? – Катя принялась размахивать руками над столом, изображая Маринку.
И, если бы девушка могла видеть выражение её лица, то признала, что в Кате умерла талантливая актриса. Процедурная сестра, вызывая надрывный визгливый смех у присутствующих в комнате женщин, довольно умело парадировала и мимику, и выражение глаз. Недоумение, стеснение, растерянность.
– Да она же нам все бокалы и бутылки перебьёт, – сквозь смех проговорила санитарка Марья Петровна.