Впрочем, бог ничего не сказал, и лишь подошел к исполинскому древу вплотную, а затем протянул к нему руку. Энергия протянулась навстречу, и, столкнувшись, два потока — божественный и природный, сплелись, считывая чужую память и силу, словно бы знакомясь друг с другом. Энергия древа была столь огромна и насыщена, что поглоти ее Элрид, он бы восстановил свои силы наполовину.
«Невероятно! Это древо словно артерия мира… нет, оно и есть артерия! Чувствую, что подчини я его, все магические потоки планеты стали бы моими… Но я ведь не создавал настолько крупный мир, неужели он развился самостоятельно?! Или, может, вмешался этот“Энфест»?» — Эл с восхищением и удивлением окинул исполина, а после вдруг почувствовал что-то еще и вновь погрузился в энергию: «А это чьи отголоски? Какой же силой должны обладать их владельцы, чтобы выделиться из общего потока энергии?.. Ох, нет, судя по всему, это лишь след на самой коре, но сила все же внушительная… Неужели великие старейшины?»
Да, Элрид определенно был прав, и теперь все становилось на свои места. Это древо было сердцем барьера, окружавшего гору и деревню. После всплеска магической силы, вызванного жертвой старейшин, оно ускорило свой рост, разрастаясь как ввысь, так и вглубь. И ему повезло дойти до одной из немногих точек, где энергия мира подходит к поверхности. Знай старейшины о подобном исходе, они, скорее всего, изменили формулу, по которой устанавливали барьер, и тот бы простоял еще множество тысяч лет, но… они не могли предсказать этого. И потому барьер пал под силой времени, ибо многое поменялось в мире, а его изначальные установки слишком отдалились от правды. Именно разрушение «кокона» разбудило Эла, однако как обо всем прознали люди, юноше было непонятно. Тот предатель был куда слабее даже местных остроухих… Правда, может он и был исключением.
Юноша провел рукой по коре, повторяя движение одного из старейшин: след их магии был так ярок даже спустя тысячелетия, что, закрыв глаза, он словно бы видел их движения и силуэты. Пожалуй, он даже мог бы воскресить их, но был ли в том смысл?
«Нет, не стоит. Хоть они и вряд ли осмелятся попросить меня о воскрешении тех, кто погиб за последнее время, это может озлобить, рассорить эльфов. Да и к чему они мне? Становясь богом, я не желал роли спасителя. Так что лучше продолжу изучать этот мир!»
Отступив на пару шагов, он задумчиво протянул:
— М-ммм, так это действительно великое древо. Тогда мне понятно ваше почтение перед ним. Кстати, Лура, как звали тех старейшин? — Эл развернулся к ней лицом.