Людмила, поняв, что её выгоняют не только словами, но и действиями, развернулась и пошла к двери.
Придя в свой маленький кабинетик, не зная, чем себя занять и что предпринять, тоже достала телефон и набрала номер Тимура Халфина:
— Истомин умер, — сообщила, едва поздоровавшись. Добавила: — Сергей Васильевич.
— Я знаю, — ответил Тимур. — Еще ночью сообщили, — вздохнул. — Как же не вовремя это случилось.
— О чем ты говоришь?! — Милочка уже не понимала, что за люди её окружают: — Как может смерть быть вовремя или не вовремя?!
— Не кричи, — осадил, не повышая голоса, Халфин. — Слишком многое было завязано на Истомине-старшем. И его смерть может ввергнуть в хаос политическое будущее Южной Пальмиры. Перенаправить его, это будущее, в совершенно другое русло.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — растерялась Людмила. — Разве Сергей Васильевич имел отношение к политике? Ведь ты сейчас об этом?
— Об этом, — неохотно подтвердил Халфин. — И не понимаешь ты многого. Для того чтобы влиять на политику, совершенно не обязательно самому быть политиком.
— Не понимаю, не понимаю, — шептала Милочка.
— Успокойся и займись своими делами, — велел Халфин. — Сейчас не время заморачивать голову проблемами, не имеющими лично к тебе никакого отношения.
— Мы не сможем увидеться несколько дней, — сообщила Людмила.
— Да, конечно, — согласился Тимур. — Если Лена захочет присутствовать на похоронах, сопроводи её, — в голосе любовника звучала не просьба, а приказ.
— Хорошо, — нажала кнопку отбоя.
Повертела в руке телефон, попыталась осмыслить состоявшийся только что разговор с Тимуром и поняла, что не сможет.
Решила заглянуть в комнату Дианы и Леночки.
После неудачной попытки успокоить и утешить девушек, вернулась в кабинет. Немного позанималась насущными делами, полистала личное дело одной из учениц. Пообедала. Снова вернулась в кабинет. И уже до четырёх пополудни сидела, просто глядя в окно.
В голове и в душе было пусто. Ни мыслей, ни чувств. Словно впала в ступор и плывет по течению.
Облегченно вздохнула, увидев, что настало время вечернего урока, и заспешила в танцкласс.
Людмила Марковна не думала о том, будут ли в танцклассе Диана и Леночка на следующее утро после смерти Истомина-старшего.
Просто не думала.
Решила принять ситуацию, как должное, какой бы она ни оказалась.
А потому, войдя в семь утра в танцкласс и увидев разминающихся у станка Диану и Леночку, сделала вид, что ничего другого и не ожидала.
— Доброе утро, девочки! — обратилась ко всем ученицам сразу. Трижды хлопнула в ладоши: — Начнем урок!
Пошли ли девочки в школу, Людмила так и не узнала. Но вечером к ней подошла Леночка и сообщила: