…И он просто отбросил все предрассудки, легко наплевал на те правила, которым столь долго следовал. Просто потому, что так захотел. Безумно и безудержно, до помутнения сознания, до боли в паху. Он жадно потянул носом воздух, шагнул к Гвен, и увидел смятение на ее лице. Не ожидала?
Она вдруг отступила. Неужели он столь грозно выглядит? Он видел, что она взволнованна сверх меры, глаза расширились, губы чуть дрожат. Но Генри не собирался останавливаться, он приближался к ней, а она пятилась, пока не уселась на поднырнувшую под колени кровать. Лайс оперся коленом о мягкий матрас, нависая над ней. Заставил откинуться назад и потянулся губами к шее. Гвен вдруг громко застонала, а он, — да, такого он не ожидал от себя! — он зарычал. Никогда раньше Генри Лайс не рычал на своих партнерш. Он сжал ладонями ее хрупкие плечи и зарылся лицом в выпирающую из корсета грудь, жадно целуя и полизывая. Гвен выгнулась, с губ ее снова слетел стон. А он мял ее руками, и покрывал поцелуями грудь и шею.
Положение его было не слишком удобным, и Генри затащил безвольную баронессу на кровать. Как же приятно было видеть ее такой! Немного растерянной, покорной, трепещущей под ним от желания, а не язвящей и изрыгающей очередную колкость.
Генри задрал на ней юбки и навалился сверху. Она раздвинула ноги и обхватила его бедра. Он поцеловал ее в губы, и она охотно ответила на поцелуй. Запустила пальцы в его волосы, гладила плечи, прижимала к себе.
Как же он мечтал об этом! О ее теле, их близости! Он так сильно ее хотел, что даже в глазах темнело.
Довольно быстро Лайс избавил ее от панталон, и Гвен не дала ему дальше тянуть. Она, так же, как и он, жаждала действий.
Вторжение его достоинства было весьма приветливо встречено сладостным стоном. А потом начались бешеные скачки. Генри двигался в ней, Гвен стремилась ему навстречу безумными яростными рывками. Ногти ее царапали его по спине, и Генри порадовался, что та защищена камзолом и сорочкой.
Гвен громко вскрикивала, стонала и всхлипывала, и ему это нравилось и неимоверно заводило. Его не волновало, что их могут услышать. Тактичность отправилась вслед за предрассудками и правилами, куда-то далеко-далеко.
Она вдруг крепко схватила его за плечи, выгнулась и забилась в экстазе. И в этот же миг он с тихим стоном излился в нее…
***
— Я переживала за тебя, — тихо сказала Гвен, прижимаясь к его груди. Они все еще лежали в кровати, приходя в себя после случившегося.
Зачем она это говорит? Что за цели преследует?
Все вернулось на круги своя. Генри не верил ей. Поначалу он даже думал, что это Аллейн специально подложил под него Гвен, но выгоды тому не видел. Ну не дети же Аллейну от него нужны…