— Отменно сказано, Никита Витальич, остро! Надо бы запомнить.
«…Ну вот, снова я влез грязными сапожищами в историю отечественной литературы, будто мало убиенного Булгарина! Однако, слово не воробей — теперь этот афоризм не припишут Салтыкову-Щедрину, который, к слову сказать, ещё даже и не родился. К тому моменту, когда будущий великий сатирик возьмётся за перо, новая крылатая фраза успеет обойти все московские и петербургские гостиные, не считая уездного города Миргорода…»
— Именно это я и имел в виду. — продолжил меж тем Ростовцев. — Закон что дышло… ну, вы сами только что всё очень точно описали. Конечно, в Москве жидов, конечно, не в пример меньше, чем в Минске или том же Вильно, но они всё же есть. Говорят, в районе Глебовского подворья у них даже молельный дом имеется.
О политкорректности поручику слышать явно не приходилось, подумал я. Впрочем, пока здесь слово «жид» не носит выраженной уничижительной или бранной окраски, как это будет лет примерно через пятьдесят…
— Молельный дом? Синагога? А полиция разве не препятствует?
— Делают вид, что не знают о её существовании. Полагаю, кого-то крепко подмаслили, чтобы обеспечить такую близорукость.
Я усмехнулся и покачал головой. Да, есть вещи вечные, неизменные. Как Баальбекская терраса.
— Что ж, это любопытно. В таком случае, имеет смысл найти кого-нибудь из тамошних старожилов — разумеется, иудейского происхождения. Я слышал, много евреев предпочли остаться в Москве и теперь сотрудничают с французами? Вот и поищем подходящего. В жизни не поверю, что они не обшарили подземелья своего «гетто». Этот народ привык за долгие века к гонениям и погромам — и наверняка в первую очередь озаботились поисками каких-нибудь потаённых укрывищ на случай очередного погрома или гонений со стороны властей. А раз так — то они вполне могли натолкнуться на то, о чём говорил наш новый друг.
— Так я могу продолжать? — кротко осведомился д'Эрваль. Мы с поручиком говорили по-русски, и француз старательно прислушивался к каждой реплике.
— Я весь внимание, лейтенант. И мой друг, надеюсь, тоже.
Я кивнул. Послушаем, отчего ж нет? Конечно, рассказ лейтенанта, от которого на версту разит приключенческими романами, никак не приближает меня к цели — познакомиться с теми, кто втравил меня (всех попаданцев, если уж на то пошло) в эту таинственную «историю с хронофизикой». Но, увы, никаких зацепок здесь пока не наблюдается, и за что браться в предстоящем расследовании — непонятно. А раз так, то почему бы не попробовать раскрыть подвернувшуюся тайну? Тем более, что Ростовцев уже роет землю копытом от сладостного предвкушения — ему-то хорошо, его не коробит от нарочитости происходящего.