Он ещё раз внимательно оглядел меня и по напряженной фигуре, невольно выдавшей его решение, я поняла, что настал мой час расплаты.
– Ты умрёшь, – поставил он меня перед фактом, – пусть ты всего лишь маленькая марионетка в руках искусного кукловода, но кто знает для чего тебя создали. Может для уничтожения таких как я или приручения великих правителей каст. Нельзя, чтобы вся власть сосредотачивалась в твоих руках.
Су..а! Какая власть? Меня кроме детей, семьи и куска жареного мяса абсолютно ничего не интересует. Учитывая, что больше воспринимаю себя не как потомком Великих, а как бывшей жительницей Земли, которая голодала от нехватки денег, жила в общежитии с общим туалетом и душем и работала в не самой лучшей компании.
– Приступай, чего ты медлишь? – уставший обречённый голос всё-таки просочился ядом, – не боишься мести со стороны моих родных?
– Жалкие пичужки, незаслуживающие моего уважения. Как ты думаешь почему вы попали в грузовой отсек, а не в эту комнату сразу? Мне было любопытно понаблюдать за вашими взаимоотношениями. Эти несколько минут раскрыли их семейные ценности, – с издёвкой он произнёс. – Я бы никогда не поставил под удар свою пару и птенцов.
– Что ж, всё хорошее рано или поздно всегда заканчивается, – мысленно я попрощалась со всеми.
***
Шана захлебывалась слезами, вися на Германе. Мужчины не могли сообразить, что выбило девушку из колеи, пока они не почувствовали жжение в руке. Кто-то вживую сдирал с их кожи брачную татуировку.
– Что это? – Вар, сцепляя зубы от боли, шипел и непонимающе уставился на Галлиона.
– Мама! – Феликс бился о невидимую стену, пытаясь вернуться обратно за ней.
– Нет!!! – послышался крик отчаяния Радия с соседней спальни. Он попытался встать с кровати, но только упал, раны еще не до конца зажили и не позволяли сдвинуться с места.
Галлион с Варфоломеем наконец сообразили, что произошло и с остервенением пытались пробиться сквозь пространство на корабль птицелюдей. Десять, тридцать минут, час и более не дало ни единого результата. Только ближе к вечеру на территории дворцового парка зарябил воздух и засиял яркой вспышкой клочок окружающей среды. Мёртвое тело горячо любимой жены и матери неподвижно застыло на траве. Её смерь наступила быстро, без мучений, но от этого знания никому не стало ни холодно, ни жарко. Реанимировать девушку не было возможности, так как прошло слишком много времени. Прозвучал звериный скулёж двух особей, потерявших самое ценное. Не выдержав, один из них, самый младший по возрасту, пожелал очутиться далеко-далеко от этого жуткого зрелища. Его тело решило всё за хозяина, закинув последнего в неизведанный доселе мир.