– Всё началось задолго до твоего рождения, девочка, – я поморщилась от такого обращения, поскольку таковой себя не считала, – Верховные искусственно вывели нас: лирианцев, сирианцев, арийцев и прочих особей, углубляться в подробности начала света не собираюсь. Согласен, каждый из нас, хотел всегда быть первым во Вселенной и быть ближе к своим создателям. Но увы, для них мы всего лишь муравьи, копошащие сами по себе. Смерть твоей матери, атлантов, гибель Фаэтона – это всего лишь обычная цепочка смертей, ничего не значащих букашек. Они сами виноваты в своём предопределении.
Перекинув ногу на ногу, он продолжил: – Каково было моё удивление, когда несколько лет назад по Галактике распространилась новость об выживших. Мне стало интересно, а добыть информацию, кто поспособствовал этому выживанию, не составило особого труда. Девочка, обычная атлантка не способна возродиться в землянке и открыть запечатанный внутри планеты мир. Дальше, думаю, перечислять не стоит, ты поняла, что я имею ввиду. Возник вопрос, почему очевидного не замечают правители великих рас?
– Потому что у них мозг находится не в голове, а в другом месте, – фыркнула я.
Он застрекотал что-то похожим на смех: – Умная девочка. Ты единственная во всех мирах, кто унаследовал от своего великого предка ген Верховных. А знаешь почему?
Почему, почему – по кочану. Я не шевелилась и замерла в ожидании.
– Твой несколько раз пра-основатель приложился ТЕЛОМ к созданию, скрыв от своих правду о рождении и появлении на свет образца, отличающегося от всех остальных. И к чему мы с тобой пришли? – он встал и подошёл ко мне, резко поднимая и ставя на ноги перед собой. Я была на две головы ниже его. – Какая-то мелкая птичка оказалась через несколько поколений носителем уникального дара Верховных.
– Ничего подобного, – заупрямилась я, – мои дети и я совершенно обыкновенные.
– Твои дети не представляют ничего из себя особенного, – отмахнулся он от них, – ну может на один уровень выше у них способности, чем у их отцов. Ничего более. А вот ты, – он больно зафиксировал подбородок, впиваясь когтями в него и разрывая кожу мерзкими щупальцами, – ты можешь лишь одним словом поместить душу в агонию без возврата.
– Ха, – нервно я выдала, – если бы это было так, то я смогла бы убить тебя.
– Девочка, девочка, – покачал он головой, отцепившись от меня. Я почувствовала, как кровь медленно стекает по шее. – Ты всего лишь кукла, игрушка, подопытный кролик, неудачный промообразец. Обучать тебя никто не собирался.
– Ты лжёшь, – я вскинула голову наверх, посмотрев холодно на него, – дедушка любит меня, – эмоции били через край и я чуть не выдала, что он занимался со мной. Но эти знания я не имею права использовать даже для спасения самой себя. В прошлый раз оказалось чудом, что меня не наказали за смерть чёрной кошки, поскольку я только лишила её душу речи, а не убила. Сейчас же, стоя перед ним, я не видела ни единого выхода и не собиралась с ним больше откровенничать.