Горский почувствовал, как внутри у него все затрепетало. Сердце колотилось бешеными ударами, грозя при малейшем вдохе разорвать грудь.
Алексей оглянулся на Старика. Тот стоял позади него, и улыбался. Выражение глаз мужчины было сродни глазам творца, и олицетворяло собой такую гордость и счастье, что космонавт, подавив в себе подступивший к горлу комок, не нашелся что сказать, а только восхищенно развел руками.
– Как? – наконец смог выдавить он шепотом.
Подошедший к нему бодрым шагом Герман с силой хлопнул парня по плечу, и со словами «Не стой столбом, пошли!», потащил его за локоть к космолету.
Алексея не пришлось долго упрашивать.
Подойдя к летательному аппарату, он протянул руку, и нежно коснулся его корпуса. Словно отозвавшись на это прикосновение, по лайнеру прошла волна радужного сияния, тут же погаснув, стоило Алексею отдернуть руку.
Улыбаясь, он прикоснулся к аппарату вновь, ощущая его тепло. И снова тот засветился всеми цветами радуги.
Космонавт повернулся к друзьям.
– Это удивительно! – он не мог скрыть своего восхищения.
Но увидев пораженные лица мужчин, Горский замолчал. Застыв на месте, они смотрели на Алексея как на … бога? Возможно, так родственники умершего на операционном столе могут смотреть на врача, сумевшего реанимационными мероприятиями вернуть с того света их любимого.
– Леша! Ты… это сделал! – прошептал Старик.
Алексей недоуменно смотрел на друга.
– Сделал что?
Герман, сглотнув и не веря собственным глазам, покачал головой из стороны в сторону. Подойдя вплотную к пилоту, произнес:
– Ты оживил корабль!
***
Алексею никогда раньше не приходилось подходить к пассажирским лайнерам настолько близко. По долгу своей курьерской службы он платил за аренду и управлял только грузовым космолетом, в размерах втрое, а то и вчетверо уступавшему огромному судну Цитадели.
Космонавту было известно, что десятки лет назад, в отличие от сугубо искусственных механизмов небольших космических кораблей, пассажирские зачастую наполовину состояли из органики, которая сродни живому существу, могла «сама выбирать» себе пилота. Конечно, ученые и механики учились укрощать непослушные порой машины, с помощью сложных компьютерных программ заставляя их подчиняться. Тем не менее, после ряда случаев, когда бортовые системы лайнеров в полетах давали сбои, человечество решило на время оставить этот не до конца изученный организм, и отказаться от «живых» микросхем в пользу привычных, созданных руками человека.
Сейчас, стоя рядом с огромным космическим лайнером, Алексей каждой частицей своего разума ощущал его мощь.